очень нудно 
70 
Если вы не знаете моего брата, то вам будет трудно оценить, чего стоило ему произнести эти слова. Таким неуклюжим образом он пытался сыграть роль свата. Решив, что я задержал его в объятиях дольше положенного, Арон кивнул на Кэти и сказал:
— Ее, тупица, не меня!
Мириам и Ронни ушли около часа. Мисти и Коста собрались вслед за ними, но я попросил Кэти задержать их, чтобы я успел сходить в офис за подарком для них. Это шампанское, сказал я им, знак моей глубокой признательности за помощь.
— Я бы, может, и поскряжничал, — подмигнул я, — но больные ребра настояли.
— Шампанское! — Коста изобразил на лице удивление. — Должно быть, торговцы тунцом неплохо живут!
Партнеры Пита давно отправились по домам, забрав с собой его жену. Без четверти два Пит дал последний сигнал задержавшимся посетителям. Кэти, задолго до этого переодевшаяся в ратджеровскую фуфайку, дремала в одной из кабинок. После того как Пит и Джек препроводили последнего гостя за дверь, Пит заплатил нанятому бармену 75 долларов и распрощался с ним.
Я снова спустился в офис и вернулся с еще двумя подарочными бутылками. Питу я отдал шампанское. Последовало обычное «ну-зачем-не-надо-я-настаиваю-ля-ля-ля». Это были всего лишь протокольные расшаркивания, потому что я знал, что он в конце концов примет подарок. Но таков был ритуал. Пит извинился. Ему надо переодеться. Фыркнув в сторону Джека, он сказал:
— Кому-то придется здесь убираться.
Когда Пит повернулся к нему спиной, Джек сделал неприличный жест, ослабил узел галстука, снял пиджак и нырнул под стойку. Вынырнув оттуда, он показал мне бутылку, по всей видимости — виски.
— Вам нравится хороший скотч? — спросил он, наливая. — «Краггенморе». Очень необычный вкус.
— Ваше здоровье! — Мы чокнулись.
Джек знал толк в виски. Скотч был мягким и отдавал вереском. Мы выпили еще и начали сравнивать «Краггенморе» со всеми марками скотча в заведении.
Уже плохо соображая, я спросил:
— А что это вы вырядились сегодня в костюм?
— Захотелось одеться скромно и прилично, — пошутил он. — Нет, я просто устал от униформы драматурга из разряда «сердитых молодых людей». А потом, мне только что подарили эту рубашку, — сказал он, подергав золотые запонки, — и я хотел показать ее всему свету.
— Роскошная рубашка, классическая. Это вам от меня. — Я протянул Джеку бутылку французского каберне 68 года.
— Как любезно с вашей стороны! — Голос Джека дрогнул. — За что?
— Питер сказал мне, что поручил вам заняться подарками, поэтому я решил, что будет справедливо подарить и вам что-нибудь. Кроме того, это способ принести вам извинения. Оба первых раза, когда мы встречались, я думал, что вы просто задница. Понимаете, уж слишком невозмутимы. Но теперь мы с Кэти пришли к мнению, что вы хороший человек. Во всяком случае — вы чертовски забавный!
Пожимая мне руку и кивая на Кэти, Джек поинтересовался:
— Как она все выдерживает?
— Выдерживает? — удивился я (алкоголь брал свое).
— Ну, исчезновение брата и все остальное. Как она…
— Да, конечно, я не сразу понял, о чем вы. У Кэти все в порядке. Она очень сильная. Но ее семья в отчаянии.
— Спасибо за пропуска, которые вы мне оставили, — быстро сказал он, меняя тему, потому что Кэти вышла из кабинки. — Посетить «Грязный бар» — все равно что посетить Диснейленд или Освенцим: каждый должен это сделать хотя бы раз в жизни.
Я пересказал ему приключения Кэти в уборной «Грязного бара». Джек предложил последний тост за нее. Хоть Джек заявлял, что ноги его там не будет, я заверил его, что смогу достать пропуск в любой момент. Он ответил:
— Спасибо, не надо.
Кэти приходила в себя. Я еще раз поблагодарил Джека, извинился и пошел попрощаться с Питом. Он спал как убитый, сидя в своем кресле. Не желая его будить, я оставил записку.
— Пит спит, — сообщил я, вернувшись в зал.
Джек сказал, что обо всем позаботится. Внизу есть одеяло и матрас. Учитывая количество выпитого, мы с Джеком пришли к согласию, что лучше ему не садиться за руль и не ехать ночью домой на Лонг-Айленд. Выполняя свой собственный совет, я погрузил Кэти (она все еще не совсем протрезвела) и наши подарки в такси.
Я оставил ее, сонную, в машине, пока носил наверх коробки. Когда я дотронулся до ее плеча, чтобы повести домой, она прошептала:
— Поздравляю с Днем святого Валентина, — и тихо меня поцеловала. — Я люблю тебя, Мо.
70 
