22 
Едва стемнело, как Ангус услышал стук копыт скачущих галопом коней и звук выстрела. Он потянулся за заряженным пистолетом, который спрятал под сиденье, но голос справа произнес:
— На твоем месте я бы этого не делал.
Лошадь, что скакала позади, призвана была отвлечь его внимание. Проклятие! Ангус расслабился. Злость и недосып сделали свое черное дело. Почему он не позаботился о том, чтобы найти себе попутчика?
Ангус потянул вожжи на себя, и крупные кони, замедлив ход, остановились.
Трое разбойников в масках приставили пистолеты к голове Ангуса.
— Что за дурачье! — сказал тот, кто, по всей видимости, был у разбойников главарем. — Кто додумался отправить такую повозку без охраны? Только одна эта лошадь стоит твоей жизни. — Он убрал пистолет в карман и придирчиво осмотрел запрещенный килт, в который был одет Ангус. — Ты похож на человека из старинного клана. Мне нравятся те, кто не подстилается под англичан. Спускайся, и я сохраню тебе жизнь.
Одно дело — помогать девушке, которую толком не знаешь, и совсем другое — отдавать за нее жизнь.
— Тут ничего мне не принадлежит, — примирительным тоном сказал Ангус, спускаясь с повозки, — так что я ничего не теряю.
Один из разбойников подошел к коню и потрогал шею могучего клейдесдальца.
— Никогда не видел таких красивых коней. Кто твой хозяин?
— У меня нет хозяев! — быстро сказал Ангус, чем вызвал смех у первого разбойника.
— Речь истинного шотландца. Что у тебя там?
Он кивком указал на повозку.
— Всякая всячина для музея, — сказал Ангус, отступая от разбойников.
Пусть тон у них был вполне дружеский, пусть они говорили, что не собираются причинять ему вред, но Ангус не доверял тем, кто целится ему в голову. Первый разбойник опустил оружие, но двое остальных продолжали держать пистолеты наготове. Позади них, едва различимый в темноте, был четвертый, который не сказал ни слова. Он держал пистолет, целясь Ангусу в голову.
— Мне бы хотелось посмотреть, — сказал первый, слезая с коня.
Ангус подумал, не прыгнуть ли на него и не забрать ли у него оружие, поскольку он был всего в нескольких футах. Но четвертый разбойник продолжал целиться, и рука у него была твердой.
Ангус откинул полог и показал сундуки.
— На вид тяжелые, — сказал разбойник.
— Бронзовые статуи из Греции, — сказал Ангус.
— Стоят немалых денег?
— Вряд ли, — ответил Ангус.
Первый разбойник взглянул на второго разбойника у себя за спиной, и тот указал пистолетом, что хочет осмотреть все содержимое повозки.
Ангус развязал парусину со всех четырех углов и откинул ее. Увидев гроб, разбойники отступили, и лошадь под тем, что был позади, слегка занервничала.
— Что это за чертовщина?
— Мумия, — ответил Ангус.
— Сохрани меня Господь, — сказал тот, что похвалил коней, и подъехал поближе, чтобы посмотреть на деревянный ящик.
В этот момент из гроба донесся звук, и Ангус с трудом удержался от того, чтобы не броситься наутек в лес, но в следующую секунду он понял, что все это — проделки Шеймаса. Ну конечно, он сунул в гроб кошку, чтобы напугать Ангуса.
— Это всего лишь мумия, — сказал Ангус. — Она мертвая уже тысячу лет. Тут нечего бояться.
Теперь, когда все четыре пары глаз смотрели на гроб, Ангус решил, что настало время действовать. Он прыгнул на того, кто был ближе, схватил его пистолет и приставил дуло к голове.
Но все это не имело значения, потому что в следующую секунду крышка гроба откинулась на сторону и из гроба поднялась женщина с болезненно белой кожей и в белой одежде. Ее осветила луна, и зрелище это было таким жутким, что все, включая Ангуса, окоченели от ужаса.
В следующую секунду разбойники, не теряя времени даром, бросились наутек. Тот, к голове которого Ангус приставил пистолет, не обращая на Ангуса никакого внимания, прыгнул на коня и умчался в лес следом за остальными, уже успевшими скрыться в темноте.
Ангус остался на месте. Казалось, ноги его приросли к земле. Он узнал племянницу Лоулера, но неужели она вправду умерла и встала из гроба?
— Могли бы вымести опилки, — сказала Эдилин, вытирая с лица белую древесную стружку.
Она часто моргала, потому что даже ресницы ее покрывала мелкая стружка, оставшаяся внутри новенького гроба.
Ангус неподвижно смотрел на нее.
— Господи! Это вы…
— А это — вы! — сердито сказала она. — Что вы сделали с Шеймасом?
22 
