100 
И теперь Аликс решила спеть ту же арию, хотя ненавидела ее с тех самых пор, как сочинила, потому что женщина, которую она хотела унизить, на самой деле своей отзывчивостью и пониманием чужого таланта унизила самое Аликс, мечтавшую только о поражении соперницы. Однако сейчас надо было во что бы то ни стало завоевать благорасположение короля.
Ария великолепно демонстрировала огромный диапазон ее голоса, мягкость тона и большой запас звучности. Она постепенно, незаметно, словно ненароком, все усиливала звук, и, когда казалось, что она достигла предельной высоты и мощи, Аликс вложила все силы в последнюю ноту и долго ее держала, пока на глазах не выступили слезы, а в легких не пересохло.
Аликс кончила петь и склонилась в глубоком поклоне. Все молчали, слушая, как последняя нота еще слабо вибрирует, отражаясь, словно догорая, от стен кабинета.
— Подойди ко мне, дитя, — наконец нарушил молчание король.
Аликс подошла, поцеловала его руку и склонила перед ним голову.
Он подался вперед и приподнял пальцем ее подбородок.
— Так, значит, ты новобрачная из семьи Монтгомери. — И улыбнулся, заметив, что она удивились. — Я должен знать все, что творится в моем королевстве. Да, мужчины Монтгомери женятся на очень способных женщинах. Но это, — и он указал на музыкантов, — это достойно слуха самого короля.
— Я рада, что доставила вам удовольствие, ваше величество, — прошептала Аликс. Слабая тень улыбки показалась у него на лице.
— Ты доставила мне больше чем удовольствие. Что ты просишь взамен? Ладно-ладно, не смущайся, ведь ты покинула дом Гевина не беспричинно.
Аликс попыталась собрать все свое мужество.
— Я хотела бы покончить с распрей между Монтгомери и Чатвортами. Я предлагаю соединить их кровными узами, женив лорда Майлса на леди Элизабет Чатворт.
Король нахмурился:
— Майлс нарушил Закон от 1495 года. Он похитил леди Элизабет.
— Он не похищал ее! — крикнула Аликс в своей обычной манере. — Простите меня, ваше величество. — И она упала перед ним на колени. — Майлс ее не похищал. Это из-за меня пострадала леди Элизабет.
— Из-за тебя? Подать табурет, — приказал король Генрих, и, когда Аликс села, добавил: — А теперь рассказывай, как все было.
И Аликс рассказала, как Пагнел обвинил ее в том, что она якобы соблазняла его своим пением, и как пряталась в лесу и полюбила Рейна. При этом она зорко следила за выражением его глаз, видела, что король слушает ее с любопытством, и стала рассказывать, как ее захватил Пагнел и умыкнул Элизабет.
— Ты хочешь сказать, что он завернул ее в ковер и в таком виде леди Элизабет привезли лорду Майлсу? Аликс наклонилась вперед.
— И — но вы только никому не говорите, — по слухам, ее доставили к нему совсем без ничего, и она сразу же набросилась на Майлса с боевым топориком. Ну, это, возможно, и врут.
Король фыркнул:
— Продолжай.
Она рассказала о суде над ней, о том, что ее обвинили в ведовстве и использовали как наживку, чтобы заманить Рейна.
— И он в самый последний момент тебя спас?
— Немного позже, чем следовало. Дым был такой сильный, что я на несколько дней онемела. Король взял ее за руку.
— Вот это настоящая трагедия, — сказал он очень серьезно. — И что же случилось после чудесного спасения?
Ее голос дрогнул, когда она стала рассказывать о ребенке, о своем возвращении в лес и о Брайане Чатворте. Она описала, каким образом Брайан смог облачиться в доспехи Рейна и как Рейн едва не погиб от опиума.
— И значит, теперь ты бы хотела, чтобы лорд Майлс женился на леди Элизабет?
— И еще…
— Да? — поощрил он ее.
— Пожалуйста, простите Рейна. Он такой добрый! И он вовсе не собирается выступить против вас. Люди в лагере — это все бродяги и нищие. Рейн занимается с ними, только чтобы они были при деле и не умерли от тоски.
— Тоска… — вздохнул король. — Да, мне знакома эта болезнь. Но что о браке думает леди Элизабет? Она согласна выйти замуж за лорда Майлса?
— Она умна и поймет, в чем здравый смысл такого союза. А если Майлс похож на своих братьев, разве сможет она ему отказать?
— Когда-нибудь я узнаю, в чем секрет привлекательности мужчин из семейства Монтгомери и верности, которую они к себе внушают. Если леди Элизабет не против, я разрешаю этот брак, — хотя бы для того, чтобы дать имя ребенку.
— А Рейн?
— Ну, за это ты должна еще потрудиться. Что скажешь, если я предложу тебе остаться при мне на неделю и петь днем и вечером?
100 
