103 
Аликс слетела с лестницы как птица. Слезы залили ей глаза, когда она увидела свою дочь в вычурном платье, расшитом золотом, стоящую около огня. Прошло несколько месяцев, как они расстались, и Кэтрин отступила назад при виде матери.
— Ты меня не помнишь, моя прелесть? — умоляюще прошептала Аликс.
Ребенок опять отступил, а так как Аликс шагнула вперед, Кэтрин повернулась, подбежала к отцу и обхватила его ноги.
Аликс удивленно взглянула в его ярко-голубые глаза.
— А тебя я… не заметила, — пробормотала она. Рейн молчал.
Сердце Аликс ушло в пятки. Она едва не задохнулась от переполнявших ее чувств.
— Ты хорошо выглядишь, — сказала она как можно спокойнее.
Он наклонился, взял Кэтрин на руки, и Аликс ревниво отметила, как дочь прильнула к отцу.
— Я хотела, чтобы ты познакомился со своей дочерью, — прошептала она.
— Зачем? — спросил он, и, услышав его голос, этот низкий звучный голос, она едва не заплакала. Но плакать Аликс не собиралась.
— Зачем? — прошептала она. — Ты ни разу не видел дочь и еще спрашиваешь, зачем я послала ее к тебе?
Его спокойный, низкий голос зазвучал снова:
— Зачем ты послала ее к человеку, который бросил тебя и который предоставил тебе в одиночестве устраивать его дела?
Аликс раскрыла глаза. А Рейн погладил локоны своей дочери.
— Она красивый ребенок, добрый и такой же великодушный, как ее мать.
— Но я не… — начала было Аликс и осеклась, потому что Рейн направился к ней. Однако он миновал ее, открыл дверь и передал Кэтрин няне.
— Мы можем поговорить? Аликс молча кивнула.
Рейн подошел к очагу и с минуту смотрел на ярко горящее пламя.
— Мне казалось, я способен убить тебя, когда ты отправилась к королю, — сказал он, волнуясь. — Это было все равно, как если бы ты объявила на весь мир, что Рейн Монтгомери не может сам за себя постоять.
— Но я никак не хотела…
Он поднял руку, чтобы заставить ее молчать.
— Нелегко мне говорить, но это должно быть сказано. Когда мы жили в лесу, нетрудно было понять, почему люди невзлюбили тебя. Ты чересчур заносчиво себя держала, и они тебя не признавали в той же мере. Но когда ты поняла, что ведешь себя нехорошо, ты стала это преодолевать в себе. И ты переменилась, Аликс.
Он долго молчал.
— Но судить себя не так легко и приятно…
Он стоял, повернувшись к ней широкой спиной, склонив голову, и ее сердце рванулось к нему.
— Рейн, — прошептала она. — Я все понимаю. Ничего не надо больше говорить.
— Но я должен. — И он повернулся к Аликс. — Ты думаешь, это легко для меня — для мужчины — понять, что такое маленькое существо, полуребенок-полуженщина, способно сделать невозможное для меня?
— А что такое я сделала? — искренно удивилась она.
При этих словах он улыбнулся, а в его взгляде она прочла нежность.
— Представь себе, я считал, что могу действовать, как мне заблагорассудится. Например, пожертвовать всем своим достоянием ради грязных нищих. Может быть, мне даже нравилось быть королем преступников.
— Рейн! — И она коснулась его рукава. А он схватил ее за руку и прижал кончики пальцев к губам.
— Зачем ты поехала к королю Генриху?
— Чтобы испросить для тебя прощение. Чтобы убедить его дать разрешение на брак Элизабет и Майлса.
— Это уязвило мою гордость, Аликс, — прошептал он. — Я-то мечтал явиться к королю, сверкая серебряными доспехами, и говорить с ним на равных. — На щеке у него появилась ямочка. — А вместо этого к нему явилась моя жена и умоляла его пощадить мужа. И это очень больно.
— Но я не хотела… О, Рейн, да я бы любого умоляла, только бы спасти тебя от смерти.
Он, казалось, не замечал, что его рука вот-вот раздавит ее пальцы.
— Меня изуродовала гордыня. И я хочу… просить у тебя прощения.
Аликс же захотелось крикнуть, что она все-все прощает, по время для скоропалительных обещаний прошло.
— Думаю, нет, я уверена, что в будущем я еще не раз уязвлю твою гордость.
— Я тоже в этом уверен.
Она немножко вздернула подбородок:
— И как же ты поступишь, когда я это сделаю опять?
— Накричу на тебя. Очень, очень разозлюсь. Буду угрожать, что убью.
— Ох, — тихонько ответила Аликс, смаргивая слезы, — но тогда, может быть…
— Аликс, я хочу видеть рядом тебя, а не еще кого-нибудь, кто будет соглашаться с каждым моим словом. — Он запнулся и поморщился. — Ты правильно сделала, что отправилась к королю.
— А что насчет Роджера Чатворта? Глаза Рейна полыхнули огнем, но это было всего одно мгновение.
103 
