99 
— Входи и жди, — сказал человек в темном, чуть-чуть высунув голову из двери. — Его величество через минуту выслушает тебя.
Аликс взяла в руки цитру — великолепное произведение искусства из розового дерева, инкрустированное слоновой костью, — и последовала за человеком.
Кабинет короля оказался большой комнатой, богато отделанной дубовыми панелями, но совсем не более роскошной, чем гостиная в замке Монтгомери, чему Аликс удивилась. Может быть, она ожидала, что жилье короля все из золота?
Она села, куда ей указал человек в темном, и взглянула на короля. Он сидел в кресле, обитом красным, но Аликс не приняла бы его за государя, если бы время от времени кто-нибудь ему не кланялся. Это был высокий, угрюмый, усталый человек. И когда он стал пить из серебряного кубка, она увидела, что у него мало зубов, да и те почернели. Нахмурясь, он смотрел на певца, стоявшего перед ним. В каждом такте звучал страх. Атмосфера была напряженной, хотя певец изо всех сил старался понравиться.
В большой комнате отдавалось эхо, все присутствующие словно оцепенели в томительном ожидании. «Понятно, что королю все это не нравится, — подумала Аликс. — Музыка такая, что он ни на один миг не может забыть о своих печалях. Если бы я была распорядителем, я бы собрала всех музыкантов вместе и вызвала их на состязание, предложив всем исполнить что-нибудь новое. И это понравилось бы музыкантам, а значит, и королю было бы приятно». Еще с минуту она сидела тихо, не шевелясь. Сегодня слух короля должны были услаждать одиннадцать музыкантов. Он последнее время пребывал в одиночестве и даже отказался присутствовать на похоронах королевы.
Аликс пришлось ждать целую неделю, прежде чем она получила позволение спеть. Но неужели она тоже станет дрожать и трястись от страха, как другие?
«Вспомни о Рейне, — приказала она себе. — Думай о семье Монтгомери».
Она глубоко вздохнула, встала, мысленно вознеся молитву, и громко сказала, обращаясь к певцу:
— Послушайте! Вы нас всех утопили в слезах. А нам нужен смех.
Кто-то предупреждающим жестом коснулся ее руки, но Аликс смотрела прямо в глаза королю Генриху.
— С вашего позволения, ваше величество. — Она присела в поклоне, и король сделал небрежный жест рукой.
У Аликс сердце ушло в пятки. Ах, если бы ей удалось заставить музыкантов действовать с ней заодно.
— Вы умеете играть на арфокорде? — спросила она у музыканта, бросившего на нее враждебный взгляд.
— Подожди, когда придет твоя очередь, — прошипел он в ответ.
— Я больше теряю, чем ты, но вместе мы могли бы сотворить нечто волшебное, — возразила она и склонила набок голову. — Или у тебя не хватает способностей?
Подумав, человек подошел к арфокорду.
И словно это были мальчишки из мортоновского церковного хора, она стала распоряжаться ими, раздавая инструменты, которых в комнате было полно.
Все музыканты уже сидели или стояли, она летала вокруг и задавала тон и темп. Когда они уже проиграли половину пьесы, она запела и сразу же завоевала сердца двух исполнителей. Улыбаясь, они подхватили мелодию и вели ее до конца.
Аликс казалось, что она поет уже очень долго, и она встрепенулась, когда музыкант с арфокордом неожиданно стал ей подпевать. Арфист тоже уловил мелодию и блеснул своим талантом, касаясь божественных струн.
Аликс выбрала старинную арию, надеясь, что ее все знают, но музыканты не сразу распознали ее в обработке. Тот, которому она дала тамбурин, перешел к барабану, стоявшему в темном углу, и так сильно ударил, что звук завибрировал, гулко ударив в пол.
Однако постепенно все подхватили мелодию, и Аликс осмелилась обернуться и взглянуть на короля. Она увидела безучастное лицо, он молчал, но вельможи, стоявшие за его креслом, были явно поражены. «По крайней мере, то, что я делаю, каждый день не услышишь», — подумала Аликс.
Музыканты три раза сыграли арию, и Аликс задала им новую мелодию, на этот раз это был церковный хорал, а напоследок спела народную песню.
Уже прошел час, как она пела, и Аликс дала знак замолчать. Теперь она пела одна, без аккомпанемента. Четыре года назад в Мортон прибыла странствующая певица, и жители городка объявили Аликс, что наконец она встретит достойную соперницу. Аликс, напуганная предполагаемым провалом, не спала всю ночь и сочинила арию, которую было сложно исполнить даже ей, — это требовало затраты всех ее способностей. На следующий день она спела, и гостья, пожилая женщина, прослезилась, расцеловала Аликс в обе щеки и сказала, что та должна всегда благодарить Бога за ниспосланный ей талант.
99 
