Последние отзывы

  131  

Йорк повел своих людей через поле и через узкий ручей на дне этой долины. Шесть тысяч человек построились в шесть рядов, а впереди тащили пушку. Армия королевы не трогалась с места. Впереди йоркистов ехали трое рыцарей в полном боевом вооружении, а за ними оруженосцы везли знамена. Герольд королевы (он стоял возле нас) принялся описывать их гербы:

— Королевский герб, мадам, и королевский герб с отличительным знаком. Это Йорк и его младший сын Рэтленд. Белый косой крест на красном поле герб Невилей, скорее всего, это Сомерсет.

— Я не круглая дура, Гартер, — нетерпеливо оборвала его Маргарита, — у меня есть глаза, и, хочешь — верь, хочешь — не верь, я в состоянии узнать королевский герб.

Йорк повернулся в седле, выхватил меч и замахал им, подавая сигнал своим людям. Пушка выпалила, но до гребня холма ядро не долетело. Армия продолжала свое продвижение теперь солдатам предстоял подъем.

— Отлично, — произнесла королева, и в глазах ее вспыхнуло удовлетворение. Она сидела на коне боком — новая женская мода, полагаю, придуманная для того, чтобы дамы не натирали себе укромные местечки. Для такого случая королева нарядилась в охотничий костюм длинное платье из алого бархата и черные башмаки. Корона красовалась у нее на голове.

— Скажите Сомерсету — пусть начинает. Сомерсет повел свое войско навстречу врагу.

Под его командой состояло шесть тысяч человек, то есть силы были равны, однако он имел существенное преимущество — его люди спускались с горы по надежной, утоптанной почве, не слишком жесткой и не слишком скользкой, так что лорды и рыцари могли продвигаться верхом легкой рысью. Конники рассыпались по всему строю и возглавили наступление не торопясь, чтобы не отставала пехота. В тот момент, когда две враждебные армии столкнулись, из лесу выступили запасные полки. Справа от Йорка оказались лучники королевы, и первые же выстрелы сразили многих воинов — ведь они, как обычно бывает в бою, прикрывали щитом только левую сторону тела, но не правую.

Люди Йорка готовы были обратиться в бегство, но бежать им было некуда. Троллоп, зайдя им в тыл, отрезал отступление в замок. Более того, выходя в поле, Йорк не распорядился поднять мост и опустить решетку и вместо гарнизона оставил в замке лишь поваров и посудомоек. Еще несколько минут — и замок оказался в руках Троллопа.

Йорка стащили с коня и убили на месте. Рэтленд и его оруженосец он был также его наставником, поскольку граф еще не вышел из детского возраста, — ускользнули и, перебравшись через мост, достигли Вейкфилда. Там они угодили прямо в руки лорду Клифорду, тому самому, кто годом раньше пытался арестовать Эдди Марча в доме олдермена Доутри. Солсбери, несмотря на свой преклонный возраст, тоже сумел удрать, однако Троллоп снарядил за ним погоню, и его перехватили в десяти милях от места сражения, прежде, чем он успел укрыться в замке Понтефракт.

На следующий день — по христианскому календарю, в последний день 1460 года — Клифорд положил к ногам королевы три головы.

— Мы выиграли войну, мадам! — заявил он. Кое-кто говорил, будто королева побледнела при виде отрубленных голов, но я этого не видел. Напротив, она ударила Йорка по бледной мертвой щеке и приказала надеть на него бумажную корону.

— Насадите голову на пику, а потом прибейте в Йорке над воротами Миклгейт, — ясным, звучным голосом произнесла она. — Пусть Йорк смотрит на свой город.

Она пошлепала губами, набирая побольше слюны, и плюнула в лицо герцога.

Вечером королеве подали списки попавших в плен, и она распорядилась отрубить еще несколько десятков голов. С этого момента обе стороны в гражданской войне принялись убивать всех знатных пленников, уничтожать семьи своих противников, присваивая себе их титулы и владения. Королева называла одно имя за другим и делала пометки на листе пергамента:

— Голову ему долой! Детям тоже, если сможете их схватить! Я хочу своими глазами увидеть, как он умрет! — и так далее. Она пошла дальше и добавила в этот список имена тех, кто не примкнул ни к той, ни к другой партии, ссылаясь при этом на слова Иисуса: «Кто не с нами, тот против нас».

Одна вещь казалась мне непостижимой: какая сила принуждает человека забраться в тяжелую железную клетку и бежать в гору или под гору, наносить удары и самому подвергаться ударам, пока тот или иной из противников не упадет на землю и его не прикончат, отыскав щель в его броне, или, того хуже, будут рубить топорами его доспехи, пока железо не прогнется, раздробив воину кости? Неужели их гонит страх лишиться своих владений и жизни, если они проиграют битву? Возможно. Надежда на добычу или выкуп за пленных? Но ведь добыча невелика, поскольку никто не берет с собой ценных вещей в бой, а выкупа и вовсе не ожидалось — ведь и королева, и ее враги принялись истреблять пленных. Еще я отметил особое товарищество, связующее этих людей, их готовность поддержать друг друга и, как они говорят, «не ударить лицом в грязь». Никто не хочет показаться трусом или бездельником. Да, и еще выпивка. Обе стороны пьют перед битвой огромное количества пива и вина. На Вейкфилд-Грин они сражались друг с другом, но на самом деле все эти люди одинаковы. И те, и другие — англичане.

  131