74 
Али и вправду выглядел довольно скверно — лицо серое, на шее проступили все жилы, ветвясь, точно побеги остролиста. Я проследила, чтобы он удобно устроился в постели аббата Питера. Тут ему будет уютно возле горячей стенки камина. А мне пришла пора отправляться в путь.
Миновала всего неделя с тех пор, как я в последний раз побывала в объятиях Эдди Марча, но я уже соскучилась по нему: мне недоставало прикосновения его ладоней к моим ягодицам, его пальцев, проникающих в межножье, горячего дыхания, овевающего мою шею, и победоносного вторжения его жезла. Я понятия не имела, где мог в тот момент обретаться Эдди. Покидая аббатство и остров Осни, заросший плакучими ивами, я не строила особых планов — шла себе и шла по тропинке через поля и леса, стараясь продвигаться в сторону юга. Наконец я присела на межевой камень, отмечавший поворот на Суиндон, и решила немного поразмыслить.
Эдди бежал от своих врагов, то есть от короля с королевой, которые пребывали в центре Ингерлонда, в городе Ковентри. Стало быть, где-где, а уж там Эдди нет и быть не может, если только его не схватили. С другой стороны, поскольку был приказ арестовать Марча и его повсюду разыскивали, то все новости о его местопребывании должны стягиваться к Ковентри, как железная стружка притягивается к магниту. Быть может, где-то его видели, кто-то опознал его, как тот безногий бродяга в Лондоне. Забавный парадокс — узнать, где сейчас Марч, проще всего будет в том самом месте, где он ни за что бы не хотел оказаться. Обдумав все это, я поднялась с камня, вернулась на остров Осни, переправилась вновь к Оксфорду и направилась на север. Ночь я провела в канаве.
Утром меня нагнал молодой человек, чрезвычайно важный и довольный собой. Он поднимался в гору и вел за собой мула. С этой вершины еще можно было рассмотреть башни и шпили Оксфорда в сонном утреннем свете. У юноши была при себе сумка, украшенная гербом — два золотых льва на красном фоне, а по углам серебристые цветы, вышитые на голубой ткани. Когда мы оба оказались на гребне холма, между нами завязалась краткая беседа. Я заговорила первой:
— Прошу вас, сэр, скажите мне, эта ли дорога ведет в Ковентри?
— О да, конечно, — откликнулся он. — Ковентри примерно в пятидесяти милях к северу по этой самой дороге. Я тоже туда направляюсь, — продолжал он, — я состою курьером на службе их величеств. Я только что доставил письма знатным горожанам Оксфорда, — он жестом указал себе за плечо.
Мы прошли еще несколько шагов.
— Достопочтенный брат, — обратился ко мне юноша, а затем, присмотревшись ко мне повнимательней, нахмурился и отвел взгляд. — Если пожелаешь, можешь сесть на круп моего мула, когда дорога пойдет вниз. Покуда мы идем вверх, я и сам не сажусь на него, ибо бедное животное устало — я так быстро мчался, чтобы доставить письма.
— Не стоит, — отвечала я. — Я буду для вас обузой — ведь мне надо несколько раз в день останавливаться для молитвы.
Монахи, священники и прочие духовные лица обязаны по крайней мере шесть раз в день повторять молитвы и песнопения, обращенные к христианскому богу.
Молодой человек пожал плечами. Он был тощий, веснушчатый, изо рта у него пахло свининой и луком, а также клевером — он жевал траву, то ли чтобы отбить запах, то ли чтобы подлечить больной зуб. Мы как раз стояли на вершине холма. Он вскочил на мула и рысцой поехал вниз. Я сильно отстала от него и находилась еще достаточно высоко, когда мне пришлось стать свидетельницей разыгравшейся у подножия холма трагедии.
Из-за полуразрушенной каменной овчарни выскочили несколько человек в черных плащах, в шляпах с широкими полями. Предводитель нес на плече какое-то огнестрельное оружие, его помощник поднес к заднему концу ствола дымящийся фитиль, и бум! — из дула вылетел огонь, и мой знакомец лишился головы. Он еще мгновение сидел в седле, из шеи хлестала вверх струя крови, а затем обезглавленное туловище склонилось набок, и молодой курьер вывалился из седла. Я спряталась в канаве и подождала, пока разбойники не удалились, прихватив с собой сумку, украшенную уже не только шелковой и золотой нитью, но и потеками крови. Потом я спустилась ниже и укрылась посреди густых зарослей. Там я провела день.
По мере того как близился полдень и тени становились короче, на дороге появлялось все больше путников, почти все в сопровождении вооруженной стражи. Как-никак, эта дорога соединяет резиденцию короля и его придворных с городом, где трудятся так называемые «яйцеголовые» — умнейшие люди его страны. И все же этот путь опасен, и большинство людей — за исключением моего невезучего попутчика — предпочитают совершать его в обществе телохранителей и большими компаниями. Прикинув, сколько еще грабителей, разбойников и убийц могли караулить беспечного путешественника на большой дороге, я решила свернуть западнее и пробираться в Ковентри по долинам и лесным тропинкам, пусть даже это займет вдвое больше времени.
74 
