очень нудно 
117 
— Лично я не собираюсь жить вечно. Да и со смертью бороться что-то не хочу.
— Вы просто еще не пробовали. Не проводили ни одной тренировочной игры. Иначе бы поняли, почему мне не нравится эта поделка.
Потому что вы увидели в ней лик смерти, миледи. И как часто вы садились с этой дамой за игровой стол? Наверняка, не один раз, если настолько хорошо запомнили ее черты, чтобы находить их по самому ничтожному следу.
— Что же вы примолкли, мистер Стоун? У вас есть другие соображения на этот счет?
— Нет, точно такие же. Это портрет мертвой женщины. Вернее, погибшей, и вполне вероятно, от рук самого скульптора.
— Даже так? — Хозяйка заинтересованно выпрямила спину. — Вы уверены?
— В его ненависти? На сто процентов. Если только…
— Если только «что»? — Она подалась вперед.
— Если это не художественное преувеличение. Ведь бывает так, что люди искусства, особенно по-настоящему одаренные, в своем сознании меняют местами желаемое с действительным.
— Поверьте, мистер Стоун, в тот момент, когда скульптор начинал свою работу, эта женщина уже была мертва. Тогда получается, что он или был убийцей, или видел ее сразу после наступления смерти.
— Возможно, она скончалась все же по естественной причине.
Леди Оливия наставительно заметила:
— Естественные смерти тоже не приходят без страданий. И у очень редких людей пережитая боль не отпечатывается на лице. Только блаженные или святые могли бы поспорить спокойствием с этой несчастной.
— Ну почему же несчастной? Она кажется вполне умиротворенной.
— Не соглашусь. Удивленной — да. Но умиротворения в ней маловато.
Я сдвинул крышку коробочки и еще раз вгляделся в резные черты. Изгиб губ… Он что-то мне напоминает. Да, точно так же кривились губы темноволосой плакальщицы, когда ее грудь разрывало стоном. И пусть на медальоне они почти сомкнуты, но линия очень похожа. Натурщица кричала перед смертью? Или всего лишь пыталась закричать, но не смогла? Она приоткрыла рот в надежде позвать на помощь или хотя бы просто выпустить боль и страх наружу, и в этот миг пришло осознание финала. Она поняла, что путь назад закрыт, что остается двигаться только вперед, туда, куда глядят глаза…
Невидящие глаза.
В лавке Роберто этот взгляд показался мне глубоким и проникновенным, но теперь, при ярком свете и присутствии рядом со мной не восторженного искусствоведа, а скептически настроенной бизнес-леди, акценты сместились в неожиданном направлении. Женщина старалась что-то увидеть, и наверное, добилась своей цели, если умерла в полном спокойствии. А может, она изначально вообще была незрячей?
Нет, пора прекращать строить догадки. Из кусочка дерева я не выжму ничего, кроме обрывочных и переполненных ненавистью мыслей резчика. Очень жаль, кстати, что эмоций в них гораздо больше, чем информации, ведь если бы мне удалось уловить хоть крупицу, указывающую на личность жертвы и ее убийцы…
— Мистер Стоун!
Неожиданно повышенный тон хозяйки прервал цепочку моих размышлений.
— Миледи?
— Судя по напряжению, посетившему ваше лицо, вы планируете нечто нелепое и опасное.
— И в мыслях не было.
— Конечно. До разборчивых мыслей ваше упорство еще не успело добраться.
— Упорство?
Леди Оливия хмуро сдвинула брови:
— Не торопитесь идти с этим произведением народных промыслов в полицию.
Клянусь, я не думал ни о чем подобном! Ну, разве только, чуть-чуть.
— Почему вы решили, что…
— Потому что ни один бывший полицейский не упустит возможность вновь поучаствовать в расследовании, хотя бы в качестве свидетеля. Правда, найдется ли у вас, чем свидетельствовать?
Конечно, нет. Я могу только рассказать о своих впечатлениях, весьма неконкретных и слишком эмоциональных, чтобы быть допустимо далекими от реального положения дел. Единственное, что мне по силам, это подать запрос на определение личности натурщицы, вот только сомневаюсь в служебном рвении отдела розыска: им и так есть, куда приложить таланты и возможности, а уж удовлетворять капризы сьюпа…
Нет, напрямую мне не откажут. Скорее всего, начнут умело футболить по инстанциям, заставлять заполнять бесконечные бланки, объяснять причины моего неожиданного интереса и прочая, прочая, прочая. Такие телодвижения отнимают не меньше времени, чем сами следственные мероприятия, зато позволяют не напрягать мозги и не отрывать задницу от любимого кресла. Чего греха таить, я и сам иногда… Впрочем, это происходило слишком давно и, можно считать, вовсе не со мной.
117 
