очень нудно 
120 
Он кивнул и снова вышел на улицу, а я натянул шуршащий пластик на сапоги и отправился на первую посмертную встречу с Дорой Лойфель.
В доме три этажа, третий, судя по всему, жилой. На первом расположена финансовая контора, на втором небольшое проектное бюро, ни в одной, ни в другой организации у До не могло быть никаких дел, поэтому напрашивается единственный правдоподобный вывод. Она жила здесь.
Уютная, наверное, именно в силу своей узости, лестница. Ступеньки покрыты ковром, который, судя по прекрасному состоянию, регулярно чистят. Мягкий свет светильников, то ли стилизованных под старину, то ли переделанных под электрические стандарты из настоящих раритетных вещиц. Стены оштукатурены и выбелены, поэтому, хотя окон на лестнице и нет: эдакий глухой, винтом свернутый колодец, все равно светло, может быть, даже светлее, чем сейчас на улице… Я бы не хотел здесь жить, но прекрасно понимаю выбор До. Медиум не любит привлекать внимание, тем более, соседствовать с большим количеством людей, потому что это весьма мучительно. А тут до первого этажа расстояние вполне приличное, другие соседи, проектировщики, вряд ли пропускают через свой офис большое количество посетителей. Да, хорошее место. Жаль, что теперь оно навсегда запятнано твоей смертью, До.
Лестничная площадка второго этажа. Значит, тебя догнали или встретили здесь.
Она не лежала, а сидела, опираясь спиной о стену, причем, судя по положению тела и неловко подогнутым ногам, сползла вниз непроизвольно, видимо, уже умирая. Плащ-дождевик почти высох, зато ковер ощутимо пропитался водой. Крови не видно, и вообще все выглядит, как сердечный приступ или что-то похожее на него. Хотя… Никогда не видел, чтобы у умерших от инфаркта было такое странное выражение лица. Да и у умерших вообще.
И непредвзятому наблюдателю ясно: До умерла счастливой, но не похоже, что ее умиротворила радость скорой встречи с Творцом. Скорее, улыбка на потрескавшихся губах больше подошла бы античной Немезиде. Что заставило тебя так улыбнуться, До? Расскажешь? Поделишься своей тайной со мной?
Ее ладони еще не остыли. Значит, смерть наступила совсем недавно. Мягкие, расслабленные, припорошенные меловой пылью… Никогда не думал, что у тебя такие нежные пальцы, До. Впрочем, на моих руках тоже нет мозолей, мы же не трудяги с тобой, а трутни, в чем твердо уверены девяносто девять процентов людей, окружающих нас.
Хмммм.
«Кем бы ты ни был, он найдет тебя… Он отомстит… Он… Его имя… Почему я не могу вспомнить?!.. Но он должен помнить меня. Он обещал. И ты не уйдешь от возмездия!..»
Мысли обрывочные, судорожные, немного удивленные, особенно в части, касающейся некоего забытого имени. Судя по всему, До вспоминала перед смертью обо мне, но вспомнила только само данное обещание. Странно. Что могло выбить из ее памяти мое имя? Ну да, мы часто забываем всякую всячину, но забыть, как зовут человека, с которым буквально сутки назад разговаривал… Бред какой-то.
Лицо нет смысла трогать, ладони всегда оказываются лучшими свидетелями, потому что на них сосредоточено большее количество информативных нервных окончаний. С другими частями тела можно даже не пробовать, хотя сам по себе осмотр не помешает… Ага. Вот и возможная причина смерти. Удар в сердце, нанесенный чем-то тонким и узким, потому что дырочка в плаще совсем крохотная, а под плащом на одежде очень мало крови, всего лишь пятнышко. И ведь ты не сопротивлялась, До. Совсем не сопротивлялась.
Никаких следов борьбы или преследования. Ворс ковра примят, как будто по нему кто-то немного потоптался, но отпечатки вполне определимы и на невооруженный современными технологиями взгляд: это следы характерной подошвы громоздких ботинок фроляйн Лойфель. Она несколько раз переступила с ноги на ногу и с места на место. Почему? Что-то насторожило? Кто-то окликнул? Вряд ли. Скорее похоже на то, что она внезапно потеряла ориентацию. Полуобморочное состояние? Вероятно. Но в чем его причина?
Ага, а вот здесь, похоже, она опиралась о стену, словно старалась сохранить вертикальное положение и одновременно что-то нащупать. Сероватые пятна, повторяющие контуры ладоней. Остывшие следы жизни, влажными тенями запятнавшие белизну штукатурки. Что они мне расскажут?
«Пусто… Совсем пусто… Но должно же быть хоть что-то вокруг… Где я? Куда меня вышвырнуло? Что со мной?… Это невозможно… Хоть один звук, хоть один лучик света… Вернитесь, прошу вас!..»
120 
