очень нудно 
137 
— Позвольте сказать: она великолепна!
— Вам понравилось?
— Ничего более талантливого я еще не видел, даю слово чести.
— Ммм, я… Мне очень приятно это слышать.
И даже улыбка какая-то рыхлая. Разве он мог воткнуть штихель в чью-то грудь? Бред. Нереально. Могу поспорить, он к женщине и подойти-то побоится.
— Не смущайтесь, не смущайтесь! — Я покровительственно хлопнул незнакомца по плечу.
Хм, костяк крепкий. Но это и неудивительно, если учесть, что парень работает руками.
— Я… Мне неловко говорить, но вы первый, кто отметил мои работы.
— Значит, все остальные просто слепцы и глупцы! Да, позвольте представиться… Можете называть меня Стоун. Мистер Стоун. Меня интересуют произведения искусства, но я не ожидал, что приехав в этот город по делам, не имеющим никакого отношения к миру прекрасного, найду настоящее сокровище!
— Меня зовут Матиас, Матиас Холле. — В свою очередь представился он и немного виновато добавил: — Я здесь тоже проездом.
— О, так это двойная удача! Не находите?
— Наверное. — Парень улыбнулся сообразно моменту, но снова сделал это неумело, словно ни разу не пробовал радоваться ни искренне, ни отрепетированно.
Или у него была тяжелая жизнь, или он зол на весь мир, одно из двух.
— Если вы не против, немного пройдемся по улице, мой домашний доктор советует мне как можно больше времени проводить в движении.
— Как пожелаете.
— Так вот, молодой человек, увидев вчера вашу работу в лавке синьора Роберто, я почувствовал себя самым счастливым человеком на свете, потому что мои поиски подошли к концу.
— Вы что-то искали?
— Кого-то, молодой человек, кого-то! И нашел. В вашем лице.
Матиас непонимающе нахмурился:
— Я чем-то могу вам помочь?
— И еще как! Видите ли, моя бабушка — человек верующий, можно сказать, неистово. На Рождество она справляет свое восьмидесятилетие, грядет пышный праздник, и я не хочу ударить в грязь лицом со своим подарком. А дарить, как сами понимаете, нужно нечто тонкое, изящное, непременно религиозного содержания. Мне давно уже пришла в голову идея на сей счет, но без золотых рук мастера она, увы, не стоит и глотка воды. А ваши руки… О, они просто великолепны! — Я воспользовался моментом и ухватил его ладони своими.
Итак, пальцы сильные, и весьма. Кожа грубовата, кое-где нащупываются приличные мозоли. А что нам расскажет сознание герра Холле, пока он не высвободил свои пальцы?
«Какой-то сумасшедший… Но похоже, богатый, значит, хорошо заплатит. А может, кто-нибудь увидит мои работы и обо мне заговорят… Обо мне обязательно должны заговорить!..»
Ничего необычного или подозрительного. Нормальные мысли молодого творца, не нашедшего аудиторию для сбыта плодов своего труда.
— Так вот, вернемся к подарку. Я задумал создать коллекцию, которой не будет ни у кого больше. Фигурки святых мучениц. Как вам идейка, а?
Матиас неуверенно пожал плечами:
— Вы можете выбирать, что угодно.
— О да, и я уже выбрал. А в вашем исполнении… Это произведет настоящий фурор на празднике!
— Святые мученицы… Почему именно они?
Любопытно, что именно в моей «идее» заставило парня напрячься?
— О, сознаюсь, я принимал в расчет больше эстетическую составляющую, нежели духовную. Лики женщин, просветленных принятыми во имя Господа страданиями… Разве это не прекрасно?
Он замялся, видимо, не зная, что лучше, согласиться или возразить.
«Прекрасны… Ты не знаешь, о чем говоришь. Это не описать словами. Если бы ты видел их в миг смерти, когда душа отлетает на небеса!..»
Ага, попался. Он присутствовал при убийствах, если сам даже и пальцем не трогал жертв. Но мне нужны веские доказательства. То, что можно потрогать руками.
— Конечно, как вы понимаете, работа предстоит большая, долгая и тщательная. Всеми необходимыми материалами и средствами я вас обеспечу, не беспокойтесь! Но я вижу, вы колеблетесь?
Он не стал отпираться, признав:
— Немного.
— Если у вас есть какие-то вопросы или сомнения, скажите, и я постараюсь их развеять.
— Мне нужно подумать.
Я на минуту замолчал, а потом, словно осененный внезапно пришедшей в голову мыслью, воскликнул:
— Знаю! Знаю, почему вы никак не можете решиться!
Матиас от всплеска моих эмоций едва не отпрянул назад:
— Почему?
— О, люди искусства, ваши струны так тонки и капризны… Вам нужно настроиться, верно? Вам нужна муза… Но я и об этом позаботился! Хотя каких трудов мне это стоило… А скольких денег… Впрочем, не буду хвалить себя, это невежливо. Пойдемте!
137 
