очень нудно 
142 
– Ах вот о чем речь… – протянул длинноносый, задумываясь почему-то не наигранно, а всерьез.
– Да.
– Достойное пожелание. Очень достойное.
Больше всего я боялся услышать в конце его фразы ненавистное «но», однако обошлось. Правда, рано радовался: у собеседника нашлись для меня другие слова, не менее тревожные:
– Уверен?
– Да.
– А если я скажу, что все это ты задумал не ко времени?
– У нее на самом деле заканчивается срок службы. Я не вру.
– Да, врать ты умеешь плохо, этого не отнимешь… Но дело не в сроке. Вот кто она для тебя, можешь ответить?
Женщина, которой не место на войне. Только вряд ли Киф ждет от меня такого ответа.
– Защитница.
– Правильно. Она тебя защищает. Успел увидеть как?
Я вспомнил туман, прорезаемый арбалетными стрелами, невольно передернул плечами и кивнул.
– Хорошо, что успел, – заметно обрадовался длинноносый. – Могу заверить, что эта женщина, какой бы беспомощной и неуклюжей ни казалась, способна справиться почти с любым противником, причем выйти из поединка без потерь.
– Знаю.
– И все равно хочешь отказаться от ее услуг?
– Она служила семь лет и имеет право на свободу.
– Ох… – Киф оперся ладонями о стол. – Пойми, у нее никто не отнимает этой самой свободы! Просто нужно немного подождать.
– А чего ждать-то?
– Смотрителю положен защитник, – отчеканил длинноносый. – А его еще нужно найти.
– Ну уж если из домашней девочки сумели сделать воина, то настолько ли далеко и долго надо искать?
Киф скривился:
– Ты просто не знаешь, как все это происходит.
– Так расскажи!
– И я не знаю подробностей, потому что не мое дело создавать защитников, – процедил он сквозь зубы. – Но я доверяю словам людей, которые принимают в этом участие.
– Может быть, зря доверяешь?
Длинноносый опустил ресницы, посмотрел то ли вдаль, то ли на носки своих сапог, потом поднял взгляд на меня:
– А я не могу жить без доверия. И никто не может. Даже ты. Ты поэтому хочешь от нее избавиться? Потому что не доверяешь? Она где-то оступилась? А впрочем… – Он обреченно выдохнул: – Неважно. Если хочешь, все можно устроить.
– Я не хочу.
Киф удивленно моргнул, услышав мои слова. Пришлось высказаться более подробно, хотя это оказалось не самым легким занятием:
– Не хочу. Я прекрасно понимаю, что она хороша. Верю, что защитит мою жизнь от любой напасти. Но она знает, что отслужила службу, и с каждым днем будет только больше сопротивляться приказам. Я смогу с этим справиться. Думаю, что смогу. Но я не хочу ее ломать. Понимаешь?
– Конечно, себя-то сломать гораздо легче. А главное, прощения просить ни у кого не придется.
* * *
Все верно. Настолько верно, что скулы сводит.
То, что мне не одержать победу в споре, стало понятно еще несколько вопросов-ответов назад, а значит, в моем распоряжении остался всего один способ добиться желаемого. Переупрямить противника. Просто и тупо переупрямить. Хотя с каждой новой минутой упрямство начинало казаться все большей глупостью. Может, послушать наконец, что умные люди говорят? Ньяна и впрямь не переломится, пару лишних месяцев проведя на непыльной службе, а за это время найдут очередного мученика ей на замену.
Или мученицу. Которая первые годы будет неимоверно счастлива и горда возложенными на нее обязанностями, поскольку еще не научилась понимать, что происходит. И которая только потом, много позже начнет исполнять приказы не с воодушевлением, а с покорной обреченностью.
– Срок договора истек. Она должна стать свободной.
Киф вздохнул:
– Она – да. Это в ее праве. А что ты знаешь про себя и свой договор?
Ничего. Ровным счетом ничего. И честно говоря, не желаю знать. Вдруг кошмары будут по ночам донимать?
– Неужели от меня что-то скрыли?
– Угу. – Длинноносый чуть наклонил голову, глядя на меня искоса. – Например, что срока не было и не будет.
– Ты имеешь в виду…
– Ну да. Смотритель назначается пожизненно.
– Звучит как приговор.
– В какой-то мере он самый и есть. Но можешь не переживать. – Киф коснулся кончиками пальцев золотого знака на своем мундире. – Каждый, кто получает такую штуку, тоже движется по жизни дальше либо на ногах и строевым шагом, либо вперед ногами.
Я хотел было сказать, что будничные трудности Звеньев – не та тема, которую сейчас уместно обсуждать, но тут до меня дошел весь смысл небрежно оброненной золотозвенником фразы. Пожизненно?! Что же получается, я никогда больше не смогу даже надеяться на лучшее, нежели то, чем меня наделили? Ну и сволочи же!
142 
