очень нудно 
36 
Да, как же! Отдать все имущество в распоряжение церкви, а самому отправиться прозябать оставшиеся до смерти дни в такую же глушь, как Амменир. Заманчивое предложение, ничего не скажешь! Но если оно сделано, значит, далее последуют угрозы. Инквизиторы всегда так поступают, сначала увещевают, а потом начинают подталкивать к принятию решения. Иногда мягко, иногда грубо и бесцеремонно. Как будет на этот раз?
— Церковь щедра.
— И церковь милостива к грешникам. — Взгляд монаха многозначительно коснулся прислоненного к стене «шершня».
Углядел-таки, мерзавец. Хотя сам виноват, раньше нужно было думать и раньше таиться. Вот так, сделаешь доброе дело, а потом нахлебаешься досыта, за собственную доброту расплачиваясь.
— И многое может быть прощено?
— Все, что в силах простить Отец небесный.
Конрад сделал вид, будто задумался над словами инквизитора. А тот, видимо полагая, что все необходимые решетки расставлены, продолжил расспросы:
— Вы осматривали то мертвое тело, из-за которого начались волнения?
— Волнения? — фыркнул сквайр. — Люди в любой малости готовы увидеть страшную беду.
— Хотите сказать, что оживший мертвец — сущая безделица?
— В здешних местах? Да.
— А чем здешние места отличаются от других?
Неужели он и правда не знает? Странно. Зачем же тогда прибыл сюда? Из-за нелепого доноса о мертвяке?
— Что вы слышали об Амменире, отче?
Инквизитор совершенно искренне покачал головой:
— Ничего. До сегодняшнего дня.
Конрад закусил губу.
Рассказать или нет? Если он начнет копать, то рано или поздно докопается до причины, удерживающей сквайра в гнилом поместье. Так может быть, подкинуть ищейке одну из косточек в надежде, что другие и не понадобятся?
— Много лет назад, еще во времена правления Демосфена, Амменир был захвачен нежитью под предводительством некой ведьмы по имени Эрхог. Зайдите в любой здешний крестьянский дом, и вам охотно расскажут сотни страшных историй о похождениях оживших мертвецов и их алчной хозяйки. К счастью, ее владычество над окрестными землями продолжалось недолго. Имперская гвардия выжгла и вычистила гнездо скверны, но время от времени то тут то там объявляются остатки прежнего мертвого воинства. Когда ведьма пала, часть ее подручных, потеряв силу, затаилась в лесах, впав в нечто вроде медвежьей спячки. Но иногда они просыпаются, выходят к селениям и… — Сквайр неопределенно взмахнул рукой.
— Это случается часто?
— Раз в год, а то и чаще.
— Так почему же только теперь стало слышно об Амменире и его беспокойных обитателях? — вопросил инквизитор, хитро щуря глаза.
Почему, почему… Придется добавить еще немножко правды.
— Тревогу подняли пришлые селяне. Те, что обосновались у самого леса. Они перебрались сюда совсем недавно, вот и не привыкли еще к местным причудам.
— А откуда перебрались?
— С запада.
— Спасаясь от эльфийских стрел?
— И от орочьих набегов, — не моргнув, добавил сквайр.
Инквизитор сплел пальцы в замок.
Не поверил? Что ж, его дело. Будет спрашивать, люди все подтвердят. Вот только от лука никуда не денешься, Бетрезен его подери!
— И кто больше досаждает здешним жителям? Эльфы или орки?
Конрад почувствовал, что начинает уставать от расспросов, но оборвать беседу, да еще столь вежливую, на полуслове могло только чудо. И оно свершилось.
Дверь приоткрылась, пропуская на порог комнаты белокурую целительницу с заспанными, чуть ввалившимися после тяжелой работы глазами и робкой улыбкой на бледных губах.
— Доброе утро!
* * *
Спаситель был красив. И тот, чьи страдания молили о помощи, тоже был красивый. Наверное, еще красивее. А тот, что сидел с ней в карете еще до того, как раздался звон стали, был красивый, только старый. Старее, чем другие. Но все равно, эти лица были уже знакомы. И запомнились навсегда.
Всю свою жизнь Эвиэль видела словно сквозь туман. Иногда он становился совсем редким, рваным, как кисея занавесей после проделок любимого котенка, но чаще все же оставался плотным, и в нем невозможно было разглядеть почти ничего, кроме неясных теней. А вчера был настоящий праздник Целых три лица сразу! Так много Эвиэль еще ни разу не разглядывала и не запоминала. Правда, одно из лиц она скорее чувствовала, чем видела, и с закрытыми глазами могла узнать его из тысячи, а вот с открытыми… Потому она и пришла на звуки уже слышанных голосов, в надежде разглядеть то, что осталось сокрыто туманом.
36 
