очень нудно 
55 
– Брат Рон!
Вскакивает второй монах-спецназер.
– Окажите помощь милорду в поиске и поимке скрывшихся злодеев!
Барон и Лексли почти синхронно фыркают.
Понимаю их ощущения, но посмотреть на этих ушлых ребятишек в деле – необходимо. Должны ли мы впредь смотреть и в их сторону тоже, или можно быть спокойным в этом отношении? Опережаю своих соратников. Только разногласий нам ещё не хватало!
– Мы будем вам весьма признательны за помощь, отец Варшани! Ни один человек лишним не будет! Особенно – в таком деле…
Караульный солдат отходит в сторону, пропуская нас к пленнику.
Бывший стрелок полулежит на охапке сена. После того, как он, очухавшись от последствий задержания, попытался забодать головою стену, его веревками закрепили в таком положении, что достать до неё теперь весьма затруднительно. Пленный в сознании, и только злобно поблескивает глазами, глядя на нас.
Брат Иан опускается на корточки и, откинув с головы капюшон, внимательно его разглядывает. Удовлетворив своё любопытство, оборачивается к сопровождающим нас монахам. Перекинувшись несколькими тихими словами, они приступают к делу. Двое из них подходят к пленному и становятся по бокам, положив свои руки ему на плечи. Еще один садиться напротив и кладет руки ему наголову. Никаких приспособлений, способствующих эффективному допросу, у них не видно. Прячут под рясами? Ну, уж от нас-то могли бы и не скрывать…
Попытка злодея очередной раз забодать хоть кого-нибудь, резко пресекается дюжими ребятишками из церковного спецназа. Их двое и они действуют жестко, но без особого садизма. Голова стрелка зажата их крепкими руками, словно в тиски.
Сидящий напротив него монах что-то тихо начинает… напевать? Или монотонно говорить? От порога камеры, где мы стоим это не слишком хорошо слышно, а ближе нас попросили не подходить. Вот и стоящие по бокам монахи включаются в это действие. Их голоса тоже вплетаются в тихий речитатив поющего. Пленник выгибается, стучит ногами по полу, но монашеский спецназ держит его крепко. Странный напев продолжается, и я чувствую, как у меня самопроизвольно закрываются глаза. Клонит в сон. Бросив взгляд на Лексли вижу, что и у него то же самое.
Гипноз – вот это что!
Провожу рукой по лицу, стряхивая наваждение.
Ага!
Щас!
Монахи свое дело знают добре, сонливость только усиливается.
Касаюсь правой рукой рукояти Рунного клинка…
Словно холодная волна окатывает меня всего!
Слух резко усиливается, и теперь я различаю малейшие интонации в голосах монахов.
Сидящий монах простужен, а тот, что стоит справа – слегка картавит. Слышу напряженное дыхание пленника и скрип его зубов по деревянному кляпу. Всю сонливость снимает как рукой!
Касаюсь левою рукой Кота и вижу как аналогичный эффект происходит и с ним. Он встряхивает головой и поворачивается ко мне.
– Что это было, Сандр? – тихо шепчет он.
– Тс-с-с! Не мешай им! Это страшная штука – гипноз! Потом расскажу… – так же, шепотом, отвечаю ему я.
Спецназовцы отпускают пленного. Он более не рыпается, сидит тихо, плечи его безвольно обвисли.
По знаку сидящего монаха, один из них извлекает изо рта стрелка деревянный кляп. Он почти пополам перегрызен! Обернувшись к Коту, показываю ему на эту деталь. Тот кивает и, забрав деревяшку, выскакивает с нею в коридор. Через минуты возвращается и снова становится рядом.
Надо же, пленный начинает повторять слова вслед за монахами! Эк, они его…
Повернувшись к нам, брат Иан призывно машет рукою.
Подходим ближе и становимся так, чтобы все видеть и слышать.
– Как твоё имя брат? – негромко спрашивает сидящий монах.
– Брат Лорус… – словно сквозь сон отвечает стрелок.
– Каких высот ты достиг на пути своего служения?
– Я Ищущий.
– Сколь долго продолжается твой путь?
– Три года.
– Зачем ты пришел сюда?
– Мы сопровождали брата Манна. Он должен был донести до высших содержимое разговора нашего брата и Исчадия.
– Кого?
– Люди называют его Серым рыцарем. Это исчадие ада на земле – одна из самых страшных угроз нашему делу.
Стрелок говорит монотонно, не открывая глаз. Его глаза закрыты, он словно бы спит. Практически не делает пауз между словами, отчего я не сразу понимаю его слова.
– Почему тот, кто говорил с ним, убил себя?
– Он выполнил свой долг и заслужил единение с Незримым. Исчадие должен был видеть мужество нашего брата.
55 
