очень нудно 
51 
– Допустим, брат Иан. Как умно сказал один из известных мне полководцев, – обвожу глазами собравшихся, – для любой войны нужны только три вещи: деньги, деньги и деньги. Откуда берут деньги Молчащие братья? Где и как они вербуют своих сторонников? Где их обучают? Где и каким образом варят свои зелья?
– Увы, – разводит руками монах, – ни на один из этих вопросов у меня нет сейчас ответа. Считалось, что последние Молчащие братья были уничтожены более ста лет назад одним из Серых рыцарей. Ему тогда удалось собрать армию, окружить замок, в котором скрылись последние представители этого Ордена, и взять его штурмом. Все захваченные в замке люди были им казнены. Собственноручно.
– Это сколько ж голов он срубил?
– Около двухсот.
– Ничего себе! – качаю я головой. – У него крыша после этого не съехала? Или там одни головорезы были, и совесть его после не мучила?
– Нет. Там были и женщины. Слуги и служанки. Солдаты, оборонявшие замок. Была также и семья хозяина замка. Серый рыцарь не пощадил никого. Что сталось с ним после, никто из нас не знает. Ночью он ушел из лагеря, и больше никто его не встречал. Но сейчас, оглядываясь назад, я не могу бросить в него камень. Благодаря его страшному поступку, мы получили сто лет спокойствия. И я не могу его осудить.
Некоторое время все молчат. Я тоже не нахожу слов. Впервые одна из возможных сторон моей деятельности предстала передо мной таким жутким образом. В душе я, пожалуй, понимал мотивы, которые двигали моим предшественником. У него не было никакого другого способа полностью искоренить эту страшную заразу. Смог бы я, окажись вдруг на его месте, совершить что-то подобное? Ответа у меня не было. Именно сейчас я вдруг ощутил жуткую глубину той пропасти, которая пролегла между мною и любым из присутствующих. Встань перед кем-либо из них столь сложная задача, всегда есть возможность если и не спихнуть ее на другого, то хотя бы посоветоваться. И, в крайнем случае, разделить ответственность. Советоваться, в принципе, мог и я. А вот делить ответственность было не с кем.
– Да, брат Иан… умеете вы настроение поднимать…
– Увы, милорд, такова суровая правда, – разводит руками монах.
– Ну, будем надеяться, что хоть здесь обойдётся без массовых казней. Замок – наш, и из противников тут присутствуют всего двое, которые где-то спрятались. Ещё двое уже лежат на леднике, один сбежал. Больше никого подозрительного здесь нет. Во всяком случае – мы не нашли.
– Вместе поищем, милорд. И не только здесь.
– Кстати, – вновь берет слово хитропоп, – что у вас тут за интересная находка?
Мы с Лексли переглядываемся. Гонец, отправленный к епископу, в тайной комнате не был и должен был передать лишь то, что нами обнаружены некие предметы и вещи непонятного назначения. Для их изучения мы просили прислать самых опытных специалистов из епархии отца Варшани. Даже если бы это послание и прочел кто-либо посторонний, это мало что ему бы дало.
– Это надо видеть своими глазами, святой отец, – встаю из-за стола. – Вы готовы?
– Да, – пожимает он плечами. – Можем идти прямо сейчас.
– У вас есть с собой что-нибудь подобное? – выкладываю на стол перчатки, подаренные мне Мирной.
Третий из монахов, доселе сидевший молча, подбирает их, осматривает и кивает.
– У нас есть такие вещи.
– Потрудитесь взять их с собой…
Приглашаю всю группу на выход, и, пропуская монахов вперед, придерживаю за локоток барона.
– Лэн, – смотрю я ему в глаза, – то, куда мы сейчас отправляемся, может быть причиной серьезного потрясения.
Он молча глядит на меня.
– Барон, не подумайте, что я сомневаюсь в вашей храбрости… просто… это нечто большее, чем…
Чем что? Как найти слова, чтобы не обидеть этого, симпатичного мне, дядьку?
– … чем просто смерть…
– Милорд, – тихо и очень серьезно говорит мне он, – дав мне право стать первым около вас, вы не оставили мне выбора.
– Сейчас можно выбрать, Лэн. Поверь, это не будет трусостью! Просто… не каждый человек сможет остаться человеком после увиденного там.
– Сандр, – берет он меня за руку, – я не молод и видел многое… И кое-что предпочел бы забыть навсегда. Но бог рассудил иначе – память моя тверда, как и раньше. Никто из нас не должен колебаться на своем пути, сколь труден и опасен бы он ни был. Ты сам это видел?
– Да.
– И не сошел с ума?
51 
