Последние отзывы

  66  

– Четыре вышки, по два человека на каждой, – шепнул я Скотчи. – У них дробовики и прожекторы.

Он посмотрел на меня и ухмыльнулся.

– Брюс, детка, это тебе не голливудская дребедень вроде «Большого побега». Наша задача сидеть тихо и не делать глупостей, понятно? – сказал он насмешливо.

– Именно так ты себя вел, когда сидел в «Кеше»? – спросил я.

– Да, именно так я себя вел, если тебя это интересует, – ответил он.

Задавая этот вопрос, я пытался поймать его на слове: Скотчи не раз рассказывал про «Кеш», но он часто забывал, что он наврал нам в прошлый раз, поэтому я рассчитывал, что рано или поздно он скажет: «Какой, к черту, „Кеш“, Брюс? Я сидел в долбаном Магабе!»

– Кстати, сколько ты там отсидел? – небрежно спросил я, но Скотчи не успел ответить. Я сам помешал ему, указав в противоположный конец двора, где несколько заключенных столпились вокруг внушительной кучи соломы, сваленной у входных ворот.

Толкнув Скотчи локтем, я показал в ту сторону и сказал:

– Смотри! Это наверняка подстилка.

– О'кей, – кивнул Скотчи. – Идем.

Он подозвал Энди и Фергала, и мы вместе пошли к воротам. Взяв из кучи по большой охапке соломы, мы остановились в нерешительности. Мы хотели сразу отнести солому в камеру, но не исключено было, что возвращаться туда тоже следовало по свистку или по какому-нибудь другому сигналу.

– Давайте просто забросим ее внутрь, а заходить не будем, – предложил Фергал, но когда он приблизился к двери нашей камеры, охранник, прохаживавшийся по крыше блока, направил на него дробовик и что-то прокричал.

– Что он говорит, Энди?

Но Энди, похоже, не понял ни слова.

– Извините, парни, но я изучал классический испанский, а не его долбаный мексиканский диалект, – объяснил он.

Пришлось нам стоять у нашего блока с охапками соломы и ждать свистка. Не знаю, как остальные, но я чувствовал себя довольно неловко, оказавшись в центре всеобщего внимания. Впрочем, мы и так выделялись среди остальных заключенных не только потому, что были новичками, но и потому, что здесь мы были единственными немексиканцами.

– Да, на соломе будет спать помягче, – заметил Фергал, усаживаясь в пыль, но Скотчи схватил его за шиворот и заставил встать. При этом Фергал едва не упал, запутавшись в цепи от ножных кандалов, которая волочилась за ним по земле.

– Не садиться, – прошипел Скотчи. – Не садиться и глядеть в оба – здесь вам не курорт!

И он оказался прав. Не успели мы сообразить, что к чему, как к нам приблизилась группа из десяти или двенадцати парней, которые до этого спокойно прогуливались по периметру двора. Все было проделано так быстро и ловко, что мы не сразу поняли, в чем дело. Парни принялись тыкать в нас пальцами и говорить что-то на своем испанском языке. «Где же охрана? Почему она не вмешивается?» – подумал я, хотя уже догадывался, что рассчитывать на это не стоит.

– Что им нужно, Энди? – спросил Скотчи, но наш переводчик по-прежнему ничего не понимал.

Главарем был невысокий парень в мешковатых джинсах и сетчатой футболке. Показывая на рыжую шевелюру Скотчи, он хватал себя за волосы и говорил что-то остальным. Вероятно, это была какая-то шутка, но я хорошо знал, к чему идет дело. Самым разумным в нашем положении было прижаться к стене, но парни, действуя на удивление проворно и слаженно, уже окружили нас со всех сторон. Правда, среди них не было ни одного, кто мог бы сравняться с нами в росте и силе, но на их стороне было численное преимущество, к тому же у некоторых были кожаные ремни, которые они накручивали на сжатые кулаки. Остальные помахивали цепями ручных кандалов. Они подняли такой шум, что я почти не сомневался – теперь-то охрана наверняка вмешается, но, поглядев на сторожевые вышки, я увидел, что охранники не обращают на нас ни малейшего внимания.

– Ну, держитесь! – просто сказал Скотчи, и в следующее мгновение индейцы ринулись на нас. Я успел замахнуться, целясь в челюсть одному из нападавших, но меня с силой толкнули в спину и сбили с ног. Тотчас я получил удар ногой по голове и по лодыжкам и почувствовал, как с меня стаскивают сандалии. Еще одна пара рук попыталась сорвать с меня футболку, и я свернулся калачиком. Я все ждал, когда вмешается охрана, но удары продолжали сыпаться и сыпаться. Сильные удары, хотя, как ни странно, боли я почти не чувствовал. Защищая ребра, я прижал руки к туловищу и свернулся в еще более тугой узел, чувствуя, что мое горло забито пылью. Потом кто-то наступил мне на шею ногой, и я схватил эту ногу и впился в нее зубами, прокусив мясо чуть не до кости. В следующую секунду я ощутил довольно болезненный удар ременной пряжкой по уху, но продолжал сжимать зубами чужую лодыжку. Мой рот заполнился кровью. Кто-то пнул меня босой ногой в лоб, и я перекувырнулся через голову назад, замахал руками и вдруг почувствовал, что стою во весь рост. Не тратя времени даром, я двинул ближайшего врага локтем и почувствовал, как под моим ударом хрустнул его нос.

  66