очень нудно 
65 
— О чем ты догадываешься?
Нунью покачал головой.
— Догадки, домыслы. Больше ничего. Не исключено, что он не вынес тяжести того, что узнал. Люди иногда умирают от слишком большой осведомленности о страданиях других.
— Ты сказал, что он напал на след?
— Мне кажется, след существовал внутри него. След, который был мыслью. Я так до конца и не понял, что он имел в виду. Он искал связь, но какую-то совсем невнятную. Говорил о контрабанде наркотиков. Об огромных партиях героина с маковых плантаций в Афганистане. О кораблях, стоящих ночами на рейдах Мозамбика, о скоростных катерах, забиравших груз, о транспортах, в темноте направлявшихся через бесконтрольные пограничные пункты в Южную Африку и дальше по всему миру. Даже после выплаты огромных взяток полиции, пограничникам, прокурорам, судьям, чиновникам и даже ответственным министрам прибыли все равно невероятно велики. Сегодня оборот наркотиков равняется общему обороту туристической индустрии. Превышает производство оружия. Хенрик смутно намекал на связь между эпидемией СПИДа и всем этим. Откуда он черпал свою информацию, мне неизвестно. Мне пора.
Они расстались возле гостиницы.
— Я буду жить у чиновника шведского посольства Ларса Хоканссона.
Нунью да Силва поморщился:
— Интересная личность.
— Ты его знаешь?
— Я журналист и обязан знать то, что стоит знать. Как о действительности, так и о людях.
Он быстро пожал ей руку и, повернувшись, поспешил по улице. Луиза поняла, что ему очень некогда.
Зной мучил ее. Она вернулась в номер. Выражение лица Нунью да Сильвы не оставляло сомнений. Он не испытывал ни малейшего уважения к Ларсу Хоканссону.
Глядя в потолок, Луиза решала, какую тетиву ей натянуть. Может, ей не стоило связываться с Ларсом Хоканссоном. Но Хенрик-то у него жил. «Я должна найти места, где Хенрик мог оставить следы», — подумала она.
Часы показывали четверть десятого. Она позвонила Артуру и по его голосу поняла, что он ждал ее звонка. У нее перехватило горло. Наверно, отец опять не спал всю ночь.
Теперь остались только мы. Больше никого нет.
Она подумала, что успокоит отца, если скажет, что все в порядке и она переезжает к человеку, работающему в шведском посольстве. Он сообщил ей, что опять шел снег, совсем густой, за ночь выпало больше дециметра. Кроме того, забирая газеты, он нашел на дороге дохлую собаку.
— Что произошло?
— На нее вроде никто не наехал. Кто-то прострелил ей голову и выбросил на дорогу.
— Собака знакомая?
— Нет. Нездешняя. Но как же можно так ненавидеть собаку?
После телефонного разговора Луиза осталась в постели. Как же можно так ненавидеть собаку? Она размышляла о том, что рассказал Нунью да Силва. Неужели он прав и причиной чудовищной эпидемии СПИДа был заговор, имевший целью уничтожить всех людей на африканском континенте? И Хенрик тоже попал в эту ловушку? Мысль показалась ей безумной. Хенрик тоже не мог так думать. Он никогда бы не стал приверженцем теории заговоров, не проверив ее самым тщательным образом.
Завернувшись в простыню, Луиза села на кровати. От кондиционера она так замерзла, что по коже пошли мурашки.
Что это за след, на который Нунью якобы натолкнулся у Хенрика? След внутри его. Что за тетиву натянул Хенрик? Куда целился? Она не знала, но чувствовала, что к чему-то приближается.
Она громко чертыхнулась. Потом встала, долго стояла под холодным душем, собрала чемодан и оплатила счет. И тут появился Хоканссон.
— Мне пришло в голову, что, родись я мальчиком, отец наверняка бы назвал меня Ларсом.
— Прекрасное имя. Легко произносится на всех языках, кроме разве что китайского. Ларс Херман Улоф Хоканссон. Ларс — в честь деда по отцу. Херман в честь деда по матери, морского офицера, а Улоф — в честь короля. Я путешествую по жизни с моими ангелами-хранителями.
Но Лусинду ты звал Жульетой. Зачем тебе приспичило менять ей имя?
Луиза попросила его написать свой адрес и оставила записку у портье, сказав, что нужно передать ее девушке по имени Лусинда, когда она придет и будет искать ее.
Ларс Хоканссон стоял в сторонке, погруженный в свои мысли. Луиза говорила тихо, чтобы он не слышал.
Его квартира находилась на улице Каунда. Дипломатический квартал, вокруг национальные флаги. Виллы, окруженные каменными стенами, охрана в форме, лающие собаки. Они вошли в железную калитку, садовник взял Луизины вещи, хотя она настаивала, что понесет их сама.
65 
