очень нудно 
60 
— Мы были знакомы. Он, наверно, говорил обо мне.
— Никогда. Зато о тебе рассказывала черная женщина по имени Лусинда.
— Лусинда?
— Она работает в баре «Малокура».
Луиза вынула фотографию, показала ему.
— Я знаю ее. Но ее зовут не Лусинда. Ее зовут Жульета.
— Может, у нее два имени.
Ларс Хоканссон встал с дивана.
— Я сейчас нарушу все предписания безопасности. Идем ко мне в кабинет. Там вряд ли уютнее, зато не так жарко.
Окна его кабинета смотрели на Индийский океан. В бухту входили рыбацкие лодки с треугольными парусами. Он предложил ей кофе, она согласилась. Он принес две чашки — белые с желто-голубыми флагами.
— Извини, я не выразил соболезнования. Для меня это тоже ужасная новость. Я очень любил Хенрика. Много раз думал, что хотел бы иметь такого сына.
— У тебя нет детей?
— Четыре дочери от прежнего брака. Букет молодых девушек, которые, возможно, принесут пользу этому миру. Но сына нет.
Он задумчиво бросил в чашку кусочек сахара, размешал ручкой.
— Что же случилось?
— Вскрытие показало большое содержание снотворного в его организме, что свидетельствует о самоубийстве.
Ларс Хоканссон взглянул на нее с сомнением.
— Это действительно возможно?
— Нет. Поэтому я ищу настоящую причину. И что бы ни произошло на самом деле, началось все это, по-моему, здесь.
— В Мапуту?
— Не знаю. В этой стране, на этом континенте. Надеюсь, ты поможешь мне найти ответ.
Ларс Хоканссон отодвинул чашку, взглянул на часы.
— Где ты живешь?
— Пока по соседству с посольством.
— «Полана» — хорошая гостиница. Но дорогая. Во время Второй мировой войны там кишели немецкие и японские шпионы. А сейчас кишат бездельники-южноафриканцы.
— Я собираюсь поменять гостиницу.
— Я живу один, и у меня полно места. Можешь пожить у меня. Как жил Хенрик.
Луиза сразу же решила согласиться.
Он встал.
— У меня сейчас встреча с послом и людьми, ответственными за помощь развивающимся странам. Дело касается денег, которые таинственным образом исчезли с одного министерского счета. Речь, разумеется, идет о коррупции, об алчных министрах, нуждающихся в деньгах, чтобы построить дома своим детям. Мы тратим непомерно много времени на подобные явления.
Он проводил ее в приемную.
— В свой последний приезд Хенрик оставил спортивную сумку. Что в ней — я не знаю. Но когда ставил ее в гардероб, то заметил, что она тяжелая.
— Значит, это не одежда?
— Нет, скорей всего книги и бумаги. Могу занести ее сегодня к тебе в гостиницу. К сожалению, у меня обед с французским коллегой, от которого я не могу отказаться. Хотя предпочел бы побыть один. Я очень удручен, что Хенрика больше нет. Просто в голове не укладывается.
Они расстались в маленьком дворике посольства.
— Я приехала сюда вчера, и меня сразу же ограбили.
— Ты не пострадала?
— Нет, но я сама виновата. Я же знаю, что нельзя ходить по пустынным улицам, надо, чтобы вокруг всегда были люди.
— Самые ловкие грабители обладают поразительной способностью сразу распознавать человека, только что прибывшего в страну. Но едва ли здешний народ можно назвать криминальным. Бедность чудовищная. Что делать безработному с пятью детьми? Будь я бедняком в этом городе, я бы ограбил именно такого, как я. Я принесу сумку часов в семь.
Луиза вернулась в гостиницу. В попытке освободится от ощущения недовольства купила в гостиничном магазине дорогущий купальник. Потом залезла в бассейн и плавала кругами до изнеможения.
Я купаюсь в Рёсчерне. Там мы плавали с отцом, когда я была маленькая. Сквозь черную воду ничего нельзя было разглядеть. Отец обычно пугал меня, говоря, что озеро бездонное. Мы плавали там летними вечерами, под писк комаров, и я любила его за силу и размашистость движений.
Вернувшись в номер, Луиза легла голышом поверх простыни. Мысли кружились в голове.
Лусинда и Назрин? Квартира в Барселоне и квартира в Стокгольме? Почему он повсюду задернул занавеси? И почему на нем была пижама в момент смерти?
Она заснула. Разбудил ее телефонный звонок.
— Это Ларс Хоканссон. Я внизу, в холле, с сумкой Хенрика.
— Уже семь? Я в душе.
— Я подожду. Я пришел раньше, чем ожидал. Сейчас всего четыре часа.
Быстро одевшись, Луиза поспешила вниз. Увидев ее, Хоканссон встал. В руке он держал черную спортивную сумку с красной надписью «Адидас».
60 
