очень нудно 
62 
— Но вы стройны, как девушка! — воскликнула Арабелла, на мгновение забыв обо всем.
Джованна снова в который раз ощутила нечто вроде симпатии к дочери графа.
— Спасибо, — кивнула она, усаживаясь напротив.
— Вам нравится жизнь в Неаполе, мадам?
— Разумеется. Король и королева так добры.
Она слегка подчеркнула слово «король», но этого было достаточно, чтобы Арабелла поняла: графиня издевается над ней. Девушка поднесла бокал к губам и решила ни в коем случае не показывать графине, что она разгадала ее игру. Одарив женщину сияющей улыбкой, Арабелла вежливо произнесла:
— Король и королева поистине очаровательны. Но, признаться, я предпочитаю придворных помоложе. Все кавалеры так романтичны!
— Вот как? — осведомилась Джованна.
— О да! — воскликнула Арабелла с видом умудренной жизнью особы, который заставил бы ее отца и брата в изумлении раскрыть рты, и изящно вздрогнула якобы от неудержимого волнения: — В особенности один синьор, просто устрашающий, но тем не менее в его присутствии… я всегда чувствую себя… истинной женщиной.
— Вас привлекают опасные молодые люди, синьорина? — улыбнулась Джованна.
— Конечно! — воскликнула Арабелла. — Я нахожу графа неотразимым.
— Графа? — осторожно повторила Джованна.
— Графа де ла Валля, мадам, — пояснила Арабелла, понизив голос. — Он француз, как вам известно… ах, настоящий мужчина… невероятно привлекателен.
«Ну вот, графиня, — подумала Арабелла, сделав глоток душистого вина, — что вы теперь скажете обо мне?»
Джованна пришла в такую ярость, что даже уронила с вилки на белоснежную скатерть крошечную креветку. Эта дурочка имеет наглость дразнить ее! Однако ей удалось быстро взять себя в руки.
— Вы правы, — промолвила она. — Мне самой нравится граф. Такой галантный и доблестный, особенно в спальне!
Ошеломленная такой откровенностью, Арабелла невольно распахнула глаза.
«Какой же вы еще ребенок, миледи», — промелькнуло в голове Джованны, и она едва сдержала смех.
— Нисколько не сомневалась, — выдавила наконец девушка.
Не волнуйся и постарайся прийти в себя, идиотка несчастная!
— Но он далеко не самый обольстительный любовник, — призналась Джованна, подавшись вперед. — Хотите еще вина, дитя мое?
Арабелла с благодарностью приняла налитый доверху бокал, с ужасом сознавая, что, кажется, потеряла контроль над происходящим. Почти не понимая, что делает, она допила вино.
— Благодарю, графиня.
Джованна откинулась на спинку стула и задумчиво оглядела девушку.
— Припоминаю одного мужчину, который сводил меня с ума. Я теряла рассудок от страсти и ревности. Но тогда я была гораздо моложе, как, впрочем, и он.
— Ваш муж, графиня? — с отчаянием пробормотала Арабелла.
— Нет. Мой муж к тому времени уже скончался, слава Богу.
— Неужели?
— Этот человек был английским дворянином, богатым, влиятельным и чрезвычайно… мужественным.
— Но ваш сын, графиня! Вы ничего не рассказали о своем сыне и упомянули только, что ему двадцать пять лет.
Почему она ни с того ни с сего разболталась о каком-то английском дворянине?
Джованна медленно повернула на пальце кольцо с огромным рубином.
— Мой сын, леди Арабелла? Его зовут Камал. Девушка почему-то не могла отвести глаз от сверкающего камня.
— Камал? Странное имя, не правда ли, мадам?
— Его итальянское имя — Алессандро, как я уже, по-моему, говорила вам. Но вы встретитесь с ним, дорогая, и очень скоро, обещаю.
Арабелла наконец оторвала взгляд от рубина.
— Александр. Так звучит его имя по-английски. Но каким образом я смогу познакомиться с ним, мадам? Он собирается приехать в Неаполь?
Странно, но язык, казалось, распух и едва двигался, а вилка свинцовой тяжестью оттягивала руку. Откуда-то издалека донесся голос графини:
— Нет, девочка моя, он не приедет в Неаполь. Это вы отправитесь в далекое путешествие.
— Это… невозможно, — пробормотала Арабелла. — Я… кажется… я плохо… чувствую себя.
— Хотите узнать подробнее об англичанине, бывшем когда-то моим любовником, дитя мое? — Поднявшись с кресла, Джованна склонилась над Арабеллой. — Я хотела его, синьорина, но он безжалостно бросил меня ради другой.
Девушка опустила отяжелевшие веки и только сейчас заметила, что все еще держит бокал. Вино… такое сладкое… слишком сладкое…
— Вино… — охнула она.
62 
