Последние отзывы

  89  

Не говоря ни слова, он приблизился к постели.

— С твоей стороны было глупостью вернуться. — Голос его звучал зловеще.

— Я… я не понимаю.

— Пропало ожерелье.

— Ожерелье?

Изумленная, она беспомощно смотрела на него.

Де Моретон даже не расслышал вопроса. Он склонился над женой и сорвал с нее юбку.

Кассия судорожно вздохнула и попыталась отстраниться, но она не могла тягаться с ним силой — ему было достаточно и малой толики, чтобы усмирить ее. Широко раскрытыми глазами молодая женщина наблюдала, как муж кромсал ткань на ленты; потом схватил ее за кисти рук и поднял их над ее головой.

— Милорд, — осмелилась она спросить, — что вы собираетесь делать?

— Я ведь говорил тебе, я подробно тебе объяснил, что будет, если ты посмеешь снова покинуть меня!

— Нет! — закричала Кассия, но Грэлэм продолжал спокойно держать ее скрещенные руки над головой, перевязывая их лентой.

Затем он поднялся и долго молча смотрел на нее. Рыцарь читал в ее взгляде ужас и мольбу. Тяжелое дыхание приподнимало ее маленькие груди под тканью рубашки.

Ему быстро удалось раздвинуть ее непокорные, молотящие по воздуху ноги и привязать каждую в отдельности к кровати. Потом он вынул кинжал и сел рядом с ней.

— Пожалуйста, — зашептала она, чуть не теряя рассудок от ужаса, — не причиняйте мне зла.

Де Моретон медленно рассек кинжалом оставшуюся на ней одежду. Каждый слой ткани он не спеша срезал и снимал с ее тела, пока она не оказалась обнаженной, беспомощно лежащей на спине.

Затем он выпрямился и принялся изучать ее распростертое тело дюйм за дюймом.

— Ты чуточку поправилась, жена. — Голос его звучал бесстрастно.

Потом рыцарь легонько дотронулся кончиком пальца до ее груди и почувствовал, как она содрогнулась.

— Интересно знать, — задумчиво произнес он, — наполнится ли когда-нибудь твое чрево, зародится ли в нем мое дитя.

При этих словах Кассия закрыла глаза. Ей не хотелось принимать участие в том, что, как она догадывалась, он собирался с ней сделать. Мысленно она бранила себя последними словами. Какой же она была дурой! Какой дурой!

Она слышала, что муж раздевается; потом почувствовала, как постель осела под его весом. Когда он улегся рядом с ней, его рука легла на живот, и Кассия беспомощно застонала.

Грэлэм смотрел на ее стройные прямые ноги, теперь разведенные настолько широко, что он видел нежную плоть между бедрами. Он легонько прикоснулся к ней, и она вновь застонала, но не от желания. Она никогда не испытывала желания к нему. «А чего ты ожидал, глупый сукин сын?»

Черт бы ее побрал! Черт бы побрал всех женщин! Грэлэм примостился между бедрами жены, ощупывая их. Кассия была привязана надежно и не могла ему сопротивляться. Он не собирался совершать над ней насилия, а хотел только напугать, доказать, что не позволит себя дурачить.

Рыцарь убрал руки и сел, опираясь на пятки и глядя на свою юную жену. В лице ее не было ни кровинки. Из-под плотно закрытых век по бледным щекам струились слезы. Резким движением де Моретон отстранился от нее, пораженный ее молчаливым отчаянием; оно огнем жгло ему сердце. Потом взял одеяло и прикрыл им ее трепещущее тело.

Отвернувшись, Грэлэм старался не слышать, как его жена давится слезами. Наконец, громко выругавшись, он схватил полотенце и отер Кассии лицо.

— Прекратите, — рявкнул он, — перестаньте лить свои чертовы слезы!

Она шмыгнула и коснулась мокрой щекой его руки. Рыцарь почувствовал, как горячая влага упала ему на ладонь.

Дольше Грэлэм не мог этого выносить. Развязывая ее руки и освобождая ноги, он мысленно поносил себя, называя ничтожным и слабохарактерным ублюдком, но тем не менее продолжал растирать ее онемевшие члены, стараясь восстановить кровообращение.

Теперь тело его жены напоминало куклу, набитую соломой, а ее рыдания сменились непрекращающейся икотой.

Де Моретон поднялся.

— По крайней мере ты вернулась, — сказал он, — уж не знаю, по какой причине.

— Я никуда не убегала, — упрямо повторила Кассия, но ее голос звучал бесцветно, даже как-то безжизненно.

Грэлэм отвернулся и быстро принялся одеваться, бранясь, не в силах, умерить дрожь в руках. Он направился к двери, остановившись только, чтобы бросить через плечо:

— Ты — госпожа Вулфтона, миледи. Надеюсь, ты позаботишься о том, чтобы еда была приготовлена прилично. Вставай и принимайся за дело.

До него донесся изумленный вздох жены — она судорожно втянула воздух. Рыцарь добавил грубо:

  89