очень нудно 
47 
Ариель покачала головой.
— Пожалуйста, — прошептала она, сознавая, как болезненно напряглось ее тело.
Берк уселся рядом и взял ее за руку, ощущая ее сопротивление, хотя ладонь была вялой и холодной.
— Вы станете моей женой, Ариель? И почувствовал, как задрожала девушка. Ариель смотрела на руку, лежавшую поверх се руки, большую, загорелую, поросшую темными волосами. Длинные, чуть уплощенные на кончиках пальцы, коротко подстриженные ухоженные ногти. Эти мощные руки могут сорвать с нее платье, бросить на пол, начать осыпать ударами. Эти руки могут размахивать хлыстом. Эти руки могут сомкнуться вокруг ее горла и выдавливать воздух, пока Ариель не лишится сознания.
— А если я не соглашусь? Что вы сделаете? Берк улыбнулся ей, но Ариель не собиралась попадаться на удочку и сидела неподвижно, застывшая и негодующая.
Берк пожал плечами.
— Буду держать тут, пока не согласитесь. Или увезу во Францию или Италию. К сожалению, не могу позволить вам навестить сестру, пока вы не станете моей законной женой. Сумасшедшие отличаются хитростью и недоверчивостью, знаете ли.
Ариель одарила его таким умоляющим, полным надежды взглядом, что сердце Берка тревожно сжалось.
— Вы действительно разрешите мне навестить Несту с мужем?
— Сразу же, как только мы поженимся. Мы поедем, куда вы захотите, хоть на край света. Ариель покачала головой:
— Нет-нет, я знаю, вы лжете, все это не правда.
— Не лгу. Но хочу при этом, чтобы вы перестали смотреть на меня, словно я собираюсь бросить вас в Ньюгейтскую тюрьму. Обещаю, Ариель, что вы обязательно увидитесь с сестрой.
— Правда? Честное слово?
Берк снова невольно улыбнулся при виде мириад различных выражений, сменявшихся на лице любимой. Ему пришло в голову, что она может даже выйти за него, чтобы потом скрыться, оставив его с носом. Ариель оставалась для него восхитительной загадкой. С его языка едва не сорвалось, что он обязательно отвезет ее в Бостон, как только она забеременеет, но Берк благоразумно промолчал. Пусть строит планы побега. Он околдует ее, совьет магическую паутину так же легко, как это сделала она три года назад.
Он может заставить ее полюбить себя. Должен. Придется верить в это, иначе все безумие, вся страсть… были зря.
Берк выпустил ее руку, откинулся на спинку софы, скрестил руки на груди и положил ногу на ногу.
— Выходите за меня, и мы тут же начнем готовиться к поездке, — объявил он, широко улыбаясь.
«Ты красивый мужчина, — думала она, готовая признать за ним это преимущество, — но все равно мужчина. Мужчина!»
— Почему вы не женитесь на той, что готова выйти на вас? То, что вы сделали, лишено всякого смысла.
— У меня не было иного выбора, кроме как разве последовать за вами в Америку. Но я не решился так рисковать. Наши страны все еще воюют. Не хотелось бы ставить на карту вашу безопасность.
Ариель недоуменно уставилась на Берка;
— Вы похитили меня для того, чтобы спасти?
— Что-то в этом роде.
И неожиданно Ариель увидела себя такой, какой была три года назад — восторженной девочкой, обожающими глазами глядевшей на великолепного героя, который, как ни странно, снизошел до нее. Она словно слышала этот низкий голос, поддразнивающий, мягкий, шутливый… в зависимости от настроения. В точности как сейчас. Но той девочки давно уж нет — с таким же успехом она могла оказаться на другом континенте, в другом мире. Она не существовала больше — маленькая наивная дурочка. Ну а Берк?
Ариель была слишком напугана, чтобы спокойно подумать, действительно ли он питает к ней какие-то чувства — неужели такое великолепное божество интересуется глупенькой девчонкой? Но все же она грезила о нем каждую ночь до тех пор, пока отец не умер так внезапно, ясным осенним днем.
Тогда она познала скорбь. Тогда ее выдали замуж за Пейсли Кохрейна, и романтическая пелена спала с глаз девушки, и ее место заняла горькая правда. А правда заключалась в том, что мужчины обращаются с женщинами как со своими собаками, лошадьми или слугами только потому, что сильнее. Они используют женщин, безжалостно и грубо.
— У вас действительно есть любовница? — резко спросила она.
— Да, но как только мы поженимся, не будет. По правде говоря, поскольку я не намереваюсь когда-либо разлучаться с вами, думаю, что никогда впредь не смогу завести себе новую любовницу.
Потому что мне предстоит делать то, что делает она теперь.
Ариель едва не вскрикнула от ужаса. Но, может, если он не расстанется с любовницей, — почаще будет оставлять в покое жену?
47 
