11 
— Убери эту дурацкую полицейскую игрушку, — сказал Адамберг.
Фавр с вызовом откинул револьвер, а Адамберг опустил бутылку. У него возникло неприятное чувство: ситуация была смехотворная. К тому же он не мог понять, на чьей стороне преимущество. Он разжал пальцы. Бригадир, нашарив на полу донце бутылки с острыми зазубренными краями, с остервенением метнул его в Адамберга и чисто, словно лезвием, порезал комиссару левую руку.
Фавра силой усадили на стул, прижали к спинке. Люди смотрели на комиссара, ожидая его реакции на новый поворот событий. Адамберг жестом остановил Эсталера, схватившегося за телефонную трубку.
— Рана неглубокая, Эсталер, — произнес он спокойным голосом, прижимая руку к телу. — Позовите нашего судмедэксперта, он прекрасно справится.
Адамберг сделал знак Мордану и протянул ему бутылочное горлышко.
— Мордан, положите в пластиковый пакет уличающее меня вещественное доказательство. Попытка устрашения подчиненного. Подберите «магнум» и донце бутылки. Это вещественные доказательства, свидетельствующие против Фавра, не имевшего намерения… — Адамберг провел рукой по волосам, подбирая слова.
— Еще как имевшего! — закричал Фавр.
— Заткнись, — рявкнул на него Ноэль. — Не усложняй, ты и так вляпался.
Адамберг удивился. Обычно Ноэль одобрительно улыбался грязным шуткам коллеги, но, видно, его попустительство имело пределы.
— Не покушавшегося на мою жизнь, — продолжил Адамберг, знаком велев Жюстену записывать. — Причина конфликта — оскорбления, нанесенные бригадиром Жозефом Фавром лейтенанту Виолетте Ретанкур, а также клеветнические утверждения.
Адамберг поднял голову, считая, сколько сотрудников находится в зале.
— При двенадцати свидетелях, — добавил он.
Вуазне усадил Адамберга и обнажил его левую руку, чтобы перевязать.
— Ход столкновения, — устало продолжил Адамберг, — замечание со стороны высшего по званию, физические действия и запугивание, не угрожавшие ни здоровью, ни безопасности бригадира Фавра.
Адамберг замолчал, сцепив зубы, пока Вуазне зажимал тампоном кровоточивший порез.
— Бригадир использовал служебное оружие и острый предмет — осколок стекла, — которым была нанесена небольшая рана. Остальное вам известно, закончите рапорт и направьте его в отдел внутренних расследований. Не забудьте сфотографировать комнату.
Жюстен встал и подошел к комиссару.
— Что насчет бутылки? — прошептал он. — Напишем, что вы достали ее из сумки Данглара?
— Укажите, что я взял ее с этого стола.
— И как мы объясним присутствие бутылки белого вина в помещении отдела в три пятнадцать пополудни?
— В обед мы отмечали отъезд в Квебек, — предложил версию Адамберг.
— Правильно. — Жюстен облегченно вздохнул. — Отличная мысль.
— Что с Фавром? — спросил Ноэль.
— Он будет отстранен от работы, у него заберут табельное оружие. Пусть судья решает, что это было — нападение или самооборона. Посмотрим, когда я вернусь.
Адамберг встал.
— Вы потеряли много крови, комиссар, — сказал Вуазне.
— Не беспокойтесь, я уже иду к нашему патологу.
Он вышел, опираясь на руку Данглара, оставив своих сотрудников в состоянии полной прострации.
VIII
Адамберг вернулся домой, напичканный антибиотиками и болеутолящими — на этом настоял судмедэксперт Ромен, наложив на рану шесть швов.
Левая рука онемела от новокаина, и он с трудом открыл шкаф, чтобы достать коробку с архивом, лежавшую на дне вместе со старой обувью, пришлось звать на помощь Данглара. Тот поставил коробку на низкий столик, и они сели работать.
— Вытряхните ее, Данглар. Простите, но я недееспособен.
— Какого черта вы разбили бутылку?
— Вы защищаете этого типа?
— Фавр — редкостный говнюк. Но, согласитесь, вы его спровоцировали. Это его стиль — не ваш.
— Значит, с подобными негодяями мой стиль меняется.
— Почему вы просто не поставили его на место, как в прошлый раз?
Адамберг махнул рукой.
— Напряжение? — осторожно предположил Данглар. — Нептун?
— Возможно.
Данглар вынул из коробки восемь папок и разложил их на столе. На каждой было написано одно слово «Трезубец», разными были только номера — от 1 до 8.
— Давайте поговорим о бутылке в вашем портфеле. Все заходит слишком далеко.
11 
