19 
— Почему вы решили, что он не убивал все это время?
— Вы сами сказали, что отслеживали события. И двадцать лет было тихо.
— Потому что я остановился в восемьдесят седьмом году. Я преследовал его четырнадцать лет, а не тридцать.
Данглар удивленно поднял голову:
— Почему? Устали? Или на вас оказывали давление?
Адамберг поднялся, походил по комнате, склонив голову к раненой руке, вернулся к столу и наклонился к своему заместителю:
— Потому что в восемьдесят седьмом году он умер.
— Что?
— Умер. Судья Фюльжанс умер шестнадцать лет назад, в Ришелье, в собственном доме. Девятнадцатого ноября восемьдесят седьмого года.
— Господи, вы уверены?
— Разумеется. Я узнал из газет и был на его похоронах. Видел, как гроб опускали в могилу, как земля приняла это чудовище. В тот черный день я утратил надежду оправдать брата. Судья ускользнул от меня навсегда.
Наступила долгая тишина. Данглар не знал, что делать. Он был совершенно ошеломлен и механическим жестом выравнивал стопку папок.
— Давайте, Данглар, выскажите свое предположение. Смелее.
— Шильтигем, — прошептал Данглар.
— Вот именно, Шильтигем. Судья восстал из ада, и у меня снова есть шанс. Понимаете? Мне повезло. И на сей раз я удачу не упущу.
— Если я правильно понял, — осторожно начал Данглар, — у него не было ни ученика, ни сына, ни имитатора?
— Никого. Ни жены, ни детей. Судья — одинокий хищник. Шильтигем — это его рук дело, подражатель тут ни при чем.
Тревога лишила капитана дара речи. Он колебался, но в конце концов решил взять мягкостью.
— Последнее убийство вас подкосило. Это всего лишь ужасное совпадение.
— Нет, Данглар, нет.
— Комиссар, — спокойно произнес Данглар, — судья умер шестнадцать лет назад. Превратился в прах и тлен.
— Да мне до этого и дела нет! Значение имеет только девушка из Шильтигема.
— Черт возьми, — вскинулся Данглар, — да о чем вы? Полагаете, что судья восстал из мертвых?
— Я верю фактам. Это он, удача ко мне вернулась. Кстати, мне были знамения.
— Какие «знамения»?
— Знаки, сигналы тревоги. Официантка в баре, плакат, кнопки.
Данглар вскочил, придя в ужас.
— Черт возьми, какие «знаки»? Вы стали мистиком? За чем вы гонитесь, комиссар? За призраком? За привидением? За живым мертвецом? И где он живет? В вашем мозгу?
— Я гонюсь за Трезубцем. Который совсем недавно жил недалеко от Шильтигема.
— Он умер! Он мертв! — закричал Данглар.
Под встревоженным взглядом капитана Адамберг начал осторожно, по одной, складывать папки в портфельчик.
— Разве смерть может погубить дьявола, Данглар?
Он схватил свою куртку, махнул на прощанье здоровой рукой и ушел.
Данглар был убит. Он упал на стул и глотнул пива. Адамберг пропал, его поглотило безумие. Кнопки, официантка в баре, плакат и живой мертвец. Дело зашло гораздо дальше, чем он думал. Комиссар пропал, погиб, унесен злым ветром.
Он спал всего несколько часов и опоздал на работу. На столе лежала записка от Адамберга: он уехал в Страсбург утренним поездом. Вернется завтра. Данглар подумал о майоре Трабельмане и понадеялся на его терпение.
X
Стоявший на дальнем конце платформы Страсбургского вокзала майор Трабельман был грубым крепышом с военной стрижкой. Лицо майора показалось Адамбергу жестким и веселым. Вряд ли такой человек согласится открыть дело по столь сомнительным документам. Трабельман пожал ему руку и безо всякой на то причины издал короткий смешок. Говорил он четко и громко.
— Боевая рана? — спросил он, кивнув на руку Адамберга.
— Задержание вышло суматошное, — подтвердил Адамберг.
— Сколько у вас их всего?
— Арестов?
— Шрамов.
— Четыре.
— А у меня семь. Не родился еще полицейский, который побьет меня по этому показателю. — Трабельман снова рассмеялся. — Детские воспоминания, комиссар?
Адамберг улыбнулся и кивнул на сумку:
— Все здесь. Вот только я не уверен, что они вам понравятся.
— Выслушать вас я все-таки могу, — ответил майор, открывая дверцу машины. — Я всегда любил сказки.
— Даже страшные?
— А разве бывают другие? — спросил Трабельман, трогаясь с места. — Волк в «Красной Шапочке», убийство детей в «Белоснежке», великан в «Мальчике-с-пальчик».
Он остановился на красный свет и снова хмыкнул.
19 
