очень нудно 
42 
— Тигрица весом в восемь стоунов, — прокомментировал он, поднимаясь во весь рост. — Настоящая дьяволица. Ричард Гибсон, — назвался он, Дружелюбно протягивая свою лапу. — А вы, верно, из Скотленд-Ярда?
Линли представился. Гибсон, будто оправдываясь, продолжал:
— По воскресеньям у нас сущий ад. — Кивком головы он указал на кухню, откуда доносился непрерывный рев, на слух, по меньшей мере четырнадцати голосов, — Роберта, бывало, приходила помочь. А теперь вот обходимся без нее. Вы и сами знаете. Потому и приехали. — И он гостеприимно указал им на два старых стула, валявшихся на полу сиденьем вверх.
Линли и Хейверс начали пробираться к стульям, осторожно прокладывая себе путь среди разломанных игрушек, разбросанных газет и нескольких тарелок с объедками, которые стояли прямо на голом полу. Где-то в углу, похоже, пару дней назад забыли стакан молока, его кислая вонь забивала даже запахи пережаренной пищи и засорившейся канализации.
— Вы унаследовали ферму, мистер Гибсон. Собираетесь в скором времени туда переехать? — начал разговор Линли.
— Чем скорее, тем лучше. Боюсь, еще месяц в этой лачуге, и моя семья распадется. — Гибсон ногой оттолкнул свою тарелку от кровати. Тощий кот возник непонятно откуда, понюхал черствый хлеб и несвежие сардины и начал заталкивать это угощение под кушетку, явно предпочитая его не вкушать. Гибсон с веселым недоумением наблюдал за животным.
— Вы ведь уже не первый год здесь живете, верно?
—Больше двух. Два года, четыре месяца и два дня для пущей точности. Я бы мог и часы сосчитать но, полагаю, не стоит.
— Мне показалось, ваша жена не так уж радуется перспективе переселиться на ферму Тейса. Извините, если я невольно подслушал ваш разговор.
— Вы хорошо воспитаны, инспектор, — рассмеялся Гибсон. — Я ценю это в полицейских, особенно когда они навещают мой дом. — Проведя руками по густым волосам, он глянул себе под ноги и тут же обнаружил бутылку эля, которая предусмотрительно стояла у самой ножки дивана. Подняв бутылку, Гибсон несколькими глотками осушил ее и утер рот тыльной стороной руки. По этому жесту можно было угадать в нем человека, привыкшего обедать где-нибудь в поле. — Нет, Мэдлин хотела бы вернуться на болота. Она любит открытые места, воду, небо над головой. Но тут я ничем ей помочь не могу, я и так делаю для нее то, что в моих силах. — Тут он покосился на сержанта Хейверс, быстро строчившую в блокноте. — Можно подумать, что я-то и прикончил дядюшку, а? — услужливо подсказал он.
Хэнк застукал-таки их в комнате послушников.
Сент-Джеймс только нагнулся поцеловать жену — ее кожа опьяняюще пахла лилиями, пальцы упоительно скользили по волосам мужа, уста шептали «любовь моя», касаясь его уст, и жидкое пламя растекалось по жилам — и тут появляется этот американец и злорадно ухмыляется, таращась на них со стены разрушенного зала.
— Попались! — подмигнул Хэнк. Сент-Джеймс готов был его убить. Дебора с трудом переводила дыхание. Хэнк, не смущаясь, спрыгнул вниз и присоединился к ним.
— Эй, Горошинка! — окликнул он жену. — Я наконец нашел наших пташек.
Тут же появилась и Джо-Джо Уотсон. Она ступала осторожно, опасаясь угодить шпилькой в трещину каменного пола. В дополнение ко всем цепочкам и амулетам на ее шее висела фотокамера.
— Решили малость поснимать, — пояснил Хэнк, кивком указывая на свой фотоаппарат. — Еще бы минутка, и мы бы такие кадры с вами получили! — Он зафыркал, не сдерживая смех, фамильярно похлопывая Сент-Джеймса по плечу. — Я вас не упрекаю, приятель. Если б эта красотка досталась мне, я бы тоже ее из лап не выпускал. — Тут он вспомнил о собственной жене: — Черт побери, осторожней, Горошинка! Ты же не хочешь себе шею сломать! — Обернувшись к англичанам, Хэнк быстро осмотрел их снаряжение — камеру, треножник, линзы. — Э, да вы тоже увлекаетесь фотографией? Гоняетесь за видами даже в медовый месяц? Спускайся к нам, Горошина. Присоединяйся к честной компании.
— Вы так быстро вернулись из Ричмонда? — выдавил наконец из себя Сент-Джеймс, с трудом соблюдая вежливость. Краем глаза он заметил, как Дебора исподтишка оправляет свой наряд. Она встретилась взглядом с мужем, в ее глазах светился смех и озорство, ее переполняло желание. Какого черта американцы явились именно сейчас?
— Вот что я вам скажу, приятель, — заявил Хэнк (Джо-Джо тем временем добралась до них). — Ричмонд оказался совсем не таким, как я себе представлял. Нет, конечно, поездочка ничего, нам ведь понравилось, а, Горошинка моя? Нам понравилось?
42 
