142 
Вот только – в первый и последний раз. Это был не ее мир, а потому и не стоило расслабляться до донышка. Чтобы не горевать потом в глубине души…
– Говорят, тут есть эти самые пресловутые кабинеты… – сказала она шепотом, разделавшись со вторым коктейлем. – Слово-то какое маняще-развратное… Насколько тебя знаю, озаботился заказать?
– А как же.
– Вот и пошли, – решительно сказала она, соскользнув с табурета и оправив платье. – Что, в самом деле, лясы точить…
Ничего экстраординарного в кабинете не оказалось – роскошная комната с необъятным диваном и богато сервированным столом, вот и все дела, разве что ванной предусмотрительно снабжен. «Так вот и гибнет романтика», – подумала Даша, поправив волосы и пристроив на столе сумочку.
…Она первая бросилась ему на шею, дрожа от возбуждения. Чувства и ощущения выплясывали шалую чечетку, примитивное желание мешалось с охотничьим азартом, а ненависть – с тоской оттого, что все происходило в последний раз. Возможно, творившееся с ней не имело названия в человеческом языке – а может, с незапамятных времен именовалось предельно точно, но она была не интеллектуалкой, а гончей собакой и просто не знала таких мудреных слов, обозначавших загадки лабиринтов души.
Она прощалась со сказкой, где с самого начала не было никаких иллюзий, а он не знал, что все это в последний раз. Даша с естественным, как радуга, бесстыдством старалась получить все и все испробовать. Яростное колыхание обнаженных тел стало последним аккордом затянувшейся схватки – о чем знал лишь один из участников, а второй, похоже, не подозревал…
Когда она вышла из ванной, уже одетая и подмазанная, а Роман удалился туда, действительность неуловимо изменилась. Затмение чувств было тренированно загнано куда-то в глубины. Она включила магнитофончик, удобно устроилась в кресле и закурила, без особых усилий возвращая холодную деловитость.
Наконец он появился, свеженький и благоухающий «Фаренгейтом», потянулся обнять. Даша легонько отстранилась:
– Сядь. Поговорим…
– О чем?
Он великолепно держался – ни тени напряженности, взгляд невозмутим, ласков. А ведь не может не понимать…
– Давай о чем-нибудь экзотическом, – сказала Даша. – Вроде вольной Сибири, инкорпорейтед. Интересно, ты-то кем будешь? Премьером или министром финансов? Или что-нибудь экзотическое выдумаешь – вроде великого визиря?
Он не шелохнулся, лишь глаза сузились.
А улыбка осталась самой непринужденной:
– Дашенька, ты просто молодец. Я восхищен, серьезно. Красивых женщин у меня было немало, а вот такие умницы попадались вовсе уж нечасто… Говорил я Волховичу, что жить надо скромнее, но поди докажи ему… Впрочем, дело, конечно же, не в потрепушке Волховиче и болтушке Марине?
– Ну конечно, – сказала она. – Понимаешь, я гончая собака. Я очень хорошая гончая, у меня получается…
Роман преспокойно встал, оторвал небольшую кисточку винограда и стал отщипывать по ягодке. Улыбнулся:
– Значит, обойдемся без пошлостей? Ты не будешь загонять меня в угол коварными репликами, а я не буду глупо таращить глаза и бормотать, что ты сошла с ума?
– Ага, – сказала Даша. – Глупо ведь притворяться.
– Я тебя могу заверить в одном – как только мы оказывались в опасной близости друг от друга, всякое притворство улетучивалось.
– Я знаю, – серьезно сказала Даша. – Только это совсем другая опера, нам сейчас не до нее…
– А по-моему, следует все же уточнить кое-какие детали, – покачал головой Роман. – Поверь мне на слово – если бы не мои труды, тебя давно бы убрали. Изящно и экологически чисто. Я вовсе не требую благодарности, просто расставляю все точки…
«В нем погиб великий актер», – пришла ей на ум шаблонная, однако чертовски точно отражавшая реальность фраза.
– И то, что я от тебя был на седьмом небе, – тоже чистейшая правда, – добавил он тише.
– Знаю, – сказала она. – Могу честно признаться – аналогично…
– Тогда в чем проблема? Кто нам мешает и дальше…
– Жизнь.
– Ты знаешь, уважаю людей упертых, – сказал он. – Сам такой. Но вот скажи ты мне честно… Неужели чувство долга нужно доводить до абсурда? В конце концов, ты столкнулась не с бандитской шайкой и даже не с крестными отцами. Это качественно иная ситуация. Здесь будет республика. Страна. Будем надеяться, не повторяющая ошибок России. Все останется по-прежнему – банкиры будут работать, сыщики ловить воров, автобусы ходить по расписанию, – вот только жить люди станут немного получше. Без российского идиотства. Что до тебя конкретно, то вам станет даже вольготнее – нужно будет и можно будет взяться за криминал решительнее, деньги у вас будут другие, и техника, и возможности. Богатой благополучной стране нужна сильная, сытая, отлично оснащенная полиция…
142 
