62 
В его голосе звучала такая тоска, непонятная и надрывная, что Анастасия невольно отстранилась, захваченная его тревогой:
– Что случилось? Что-то ведь случилось...
– Пошли. Смеркается уже, нас ждут.
...Анастасия давно уже приметила эту башню, стоявшую особняком на окраине Китежа, поодаль от крайних домов. Высокая, этажей в десять, со странной крышей – полукруглый купол из множества стекол в медной обрешетке. Оказалось, что это и есть башня звездочетов.
Внутри было чисто и тихо. Поднимаясь по широкой лестнице, Анастасия мельком успевала разглядеть в дверных проемах на этажах ряды полок с толстыми книгами, какие-то громоздкие загадочные устройства, столы, заставленные диковинной стеклянной посудой, чучела знакомых и незнакомых зверей и птиц.
– Алхимики тут работают? – спросила она понимающе.
– Бери выше, – сказал Капитан. – Это, конечно, не академия де сиянс, но единственное серьезное научное заведение на ба-а-льшом пространстве... Нет, нам выше, на последний.
Они поднялись под самый купол. У Анастасии разбежались глаза – на кованых треножниках в человеческий рост стояли несколько огромных труб, напоминавших бинокль Капитана, уставленных вверх, в свободные от стекол квадраты медного каркаса-купола. На столах лежали странные приспособления, загадочные цветные рисунки – раскрашенные в несколько цветов круги и полумесяцы, черные диски с лохматой золотой бахромой, россыпь золотых точек на черном – в иных Анастасия узнала знакомые созвездия; были и очень точные изображения хвостатых звезд, иногда появлявшихся в небе и наводивших ужас на людей.
– Я посмотрю, можно? – Не вытерпев, Анастасия рванулась к ближайшей трубе, соблазнительно поблескивающей фиолетовой линзой.
– Потом, – деликатно, но твердо отстранил ее Капитан. – Сейчас соберутся люди для серьезного разговора, тебе тоже придется участвовать, как человеку серьезному, так что держись соответственно, потом насмотришься...
Люди входили один за другим, приветствовали их поклонами и степенно рассаживались у стен меж труб и столов – старые и молодые, иные с обветренными лицами многостранствовавших, то ли купцы, то ли рыцари. Их набралось около тридцати. Молчание казалось Анастасии тягостным, напряженным. Она невольно выпрямилась в кресле с высокой спинкой, положила руки на колени.
– Приступим, – сказал старик, приходивший тогда к Елизару. – Друзья, перед нами – княжна Анастасия. Не могу сказать, что она искушена в науках, но тянется к знаниям, а это само за себя говорит. Потому мы решили пригласить и ее. Должен предупредить, княжна: знания – вещь тяжелая.
– Я взрослый человек, – сказала Анастасия. – И жизнь немножко повидала, смею вас уверить. В моей стране женщины занимают несколько иное положение...
– Права на знания у женщин никто не отнимает и здесь, – мягко сказал старик. – Перейдем к делу. У ваших звездочетов есть что-нибудь подобное? – он показал на зрительные трубы.
– Нет, – сказала Анастасия, вдруг ощутив прилив жгучего стыда за тот мир, что остался далеко позади и временами казался уже чуточку не настоящим, то ли сказочным, то ли приснившимся. – Честно говоря, звездочеты наши имеют дело в основном со смутными легендами...
– А нет ли среди этих легенд рассказов о цвете и величине Луны?
Анастасия старательно подумала и ответила:
– Вроде бы в незапамятные времена Луна была другого цвета и гораздо меньше размерами... Это все, что я знаю. Вряд ли у нас есть кто-то, кто знает больше.
– Все сходится, – сказал кто-то.
– Все сходится, – сказал старик. – Елизар, будь добр... Елизар встал, развернул шелестящий свиток и укрепил его на подставке так, чтобы видно было всем. На белом листе – восемь или девять концентрических кругов. Старик медленно вышел вперед, остановился рядом с подставкой держа в худой сильной руке резную указку.
– Самые первые наши небесные хроники описывают Луну такой вот величины, белого или желтоватого цвета, – он указал на внутренний, самый маленький круг. – Примерно такой она была до того, что в Счастливой Империи называют Мраком, а у нас Хаосом. Поскольку к нам чудесным образом угодил человек, живший до Хаоса, это можно утверждать совершенно точно. Однако с течением столетий Луна увеличивается в размерах и постепенно меняет цвет, – он прикоснулся указкой к нескольким кружкам. – И принимает наконец облик, знакомый мне и вам – правда, со времен моего детства Луна еще более увеличилась в размерах. Как явствует из бесед с нашим гостем, это может означать только одно – Луна все ближе приближается к земле. Нынешняя наша наука не могла предсказать последствия этого. Теперь же... Говори.
62 
