очень нудно 
27 
– Ай-яй-яй, Ольга Ивановна, – сказал Бес удрученно. – Только у нас с вами наладилась доверительная беседа, как захотели вы нас бесповоротно покинуть… Нет уж, извольте задержаться.
– Что вам нужно? – спросила Ольга, оставив попытки усыпить его бдительность мнимым кокетством.
– Хорошие вопросы задаете, правильные… Вы глазками-то не сверкайте и строптивую лошадку из себя не изображайте, – с ласковой угрозой посоветовал Бес. – И не таких обламывали…
Ольга глянула на него в упор уже без всякого дружелюбия:
– А вы не боитесь, что князь вас по сучьям развесит, не прибегая к полицейской помощи?
– Чтобы повесить, барышня, надо сначала изловить, – без всякой видимой злобы сказал Бес. – А это у княжеских егерей что-то неуклюже получается…
Вокруг захохотали. Бес, держа свою табакерку в сложенной ковшиком ладони, поглаживал ее пальцами другой руки так любовно, прямо-таки завороженно, что Ольга поневоле начинала верить россказням.
– Да и то сказать, – продолжал он с деланным безразличием. – Повесят нас, если, конечно, повесят, когда-нибудь потом… а вы, барышня, пока что у нас гостевать изволите, а не в княжеской усадьбе блеманже кушаете… Вы уж этого не забывайте, будьте так добры…
– Что вам нужно?
– Вот тут некоторые только что говорили насчет ножиков и печенок, – сказал Бес с таким видом, словно удручен был несдержанностью своих людей. – Откровенно говоря, Ольга Ивановна, вас бы и впрямь не грех ножичком пощекотать за Феденьку-сокола, коего вы вчера застрелили. Лихой был малый и пользу приносил большую, я уж было даже собирался сделать его есаулом при своей персоне…
– Ага, – сказала Ольга. – В атамана играете? Во взаправдашнего…
– Ольга Ивановна… – помрачнел Бес. – Вы уж меня не гневите, не время сейчас изображать сердитую барыню, ох, не время. Да и какая из вас барыня? Мы ж не темные какие, многое слышали. Вы нашему князиньке, дай ему Бог здоровья, не более чем воспитанница без роду и племени…
– И потому он, полагаете, ваше поведение одобрит?
– Вовсе я так не полагаю, – серьезно сказал Бес. – Это я так… чтоб вы не корчили из себя ее сиятельство княгиню Перекудыщенскую… А знаете, что я полагаю? Что князь Вязинский вас, хоть вы и непонятного рода-племени и неизвестно, из каких будете, любит и обожает почти как родную дочку. А это, я вам скажу, славно… Ах, как славно…
– Что вы имеете в виду?
Вплотную приблизившись к Ольге, Бес взял ее под локоток и тихо, задушевно сообщил:
– Знаете, Ольга Ивановна, хоть я сам и сугубо русский человек, православный христианин, а все ж не на шутку меня удручает наша отсталость от культурных Европ… Не умеем мы по-европейски дела проворачивать. Все одно: напрыгнули из кустов на большой дороге, деньги отобрали, кольца-сережки обснимали – и дай бог ноги. А Европы – оне просвещенные, в том числе и в благородном разбойном ремесле. О чем у меня есть самые доподлинные известия, из первых уст. Свел я как-то знакомство с одним душевным старичком, надо вам знать. Теперь-то он уже умер, но порассказать успел много. Ходил этот дедушка – еще не будучи дедушкой – в итальянский поход с генералиссимусом Суворовым, царствие обоим небесное. И как-то, насмотревшись на тамошние красоты, взял да и сбежал из солдат куда глаза глядят. И прижился, знаете ли – итальянское наречие освоил, работенку себе нашел. А работенка у него была нехитрая: прибился к разбойничкам, что шалят в итальянском городе Риме и его окрестностях – в Италии этой, будьте уверены, с разбойничками обстоит еще почище, чем в нашем богоспасаемом Отечестве: так и кишат… Ну, потом знакомец мой, будучи наделен практическим умом, рассудил, что от столь предосудительного ремесла следует отшатнуться вовремя. Завязал в узелок нажитое, выправил доподлинный итальянский паспорт и в Россию уже вернулся заправским итальянцем – мало ли у нас на жительстве пришлого народу? Вот и порассказал про итальянские обычаи. Право слово, Евро-опа! Есть чему поучиться, очень даже…
– Куда вы клоните?
– А клоню я туда, что касаемо вас, драгоценная барышня, мы и применим европейскую, то бишь римскую ухватку. Увезем вас сейчас в тихое местечко, где вас ни одна собака не сыщет, раздобудем перо с бумагой, и напишете вы его сиятельству, генералу князю Вязинскому, проникновенное письмишко, где подробно обрисуете свое незавидное положение. И душевно его попросите завязать в узелочек этак пару тысчонок золотом да положить в указанное место – если хочет вас видеть живой, целехонькой во всех смыслах… Натуральная Европа-с! Чистейшей воды город Рим, где такие ухватки в большом ходу. Вот вам и весь сказ…
27 
