Последние отзывы

  171  

И все же он чувствовал — рядом кто-то есть. Более того, прятавшийся поблизости не сводил с ковбоя глаз, следя за каждым движением.

Но кто он, неведомый враг, открывший него охоту? В самой долине не водится ни волков, ни пум, и вряд ли какой-нибудь хищник имел возможность забрести сюда сегодня из окрестных каньонов. Следовательно, рядом притаился человек. Но откуда здесь взяться человеку? Нора и те двое погибли. Остальные возятся сейчас в этой чертовой киве. И уж конечно, они не стали бы…

Сознание озарила внезапная вспышка. Видимо, сегодняшнее потрясение не прошло для него даром. Иначе бы догадался сразу. За ним следят те, кто убил лошадей. Подонки, выпустившие кишки несчастным животным.

Теперь они добрались и до него.

Приступ ярости мгновенно вытеснил в душе ковбоя все остальные чувства. Он не мог повернуть время вспять и спасти животных, не мог удержать тех троих, погибших в каньоне. Но сейчас настала пора действовать.

Для схватки следовало выбрать подходящее место. Свайр легко соскочил с камня и, озираясь по сторонам, направился на открытую площадку. Он по-прежнему не замечал в зарослях ни малейшего движения, однако с каждым шагом все сильнее ощущал присутствие врага.

Неподалеку зеленела небольшая группа низкорослых дубов. Двенадцать часов назад деревья отделяло от ручья расстояние футов в пятьдесят. Теперь вода плескалась у самых их корней.

Пожалуй, то, что надо. За стволами легко укрыться, а со спины его защитит бурлящий мутный поток. Кроме того, оттуда великолепно просматривается вся долина. Он сумеет сделать несколько метких выстрелов.

Свайр торопливо зашагал к рощице, по-прежнему всей кожей ощущая взгляд невидимого наблюдателя. На полпути ковбой выплюнул жеваный табак и поддернув штаны, незаметно расстегнул кобуру. Пусть у него всего-навсего длинноствольный «магнум» двадцать второго калибра, револьвер бил по-прежнему метко и отличался большой кучностью боя. Для предстоящей работенки старая железяка вполне годилась.

Сумерки сгущалась. Он остановился, пользуясь возможностью в последний раз оглядеть местность до наступления темноты. С какой стороны ждать нападения? В долине имелось не так много укромных мест, особенно при свете дня. Однако сейчас, в преддверии ночи, спрятаться уже не составляло особого труда. Свайр напрасно всматривался в черные тени тополей и заросли кустарника — все оставалось спокойно.

Ковбой вновь прислушался к внутреннему голосу. «Беги, спасайся!» — вопил тот что было мочи. На песок шлепнулись первые дождевые капли. Сердце бешено колотилось под ребрами. Он не привык убегать от опасности, не станет делать этого и сейчас. Правда, сражаться с невидимым противником, причем понятия не имея, откуда тот появится, — задача не из легких. В душе его опять зашевелилось сомнение. Может, нет никакого врага и у него просто сдали нервы? Перед глазами тут же встали убитые лошади, их голубоватые кишки, выложенные спиралями, и перья, торчащие из мертвых глаз. Ублюдки, сотворившие чудовищную расправу с его питомцами, теперь пришли за ним. Однако не на того напали…

Ускорив шаг, Свайр заспешил в сторону рощи. В какой-то момент им овладело неодолимое желание обернуться, однако он вовремя остановил себя. Враги не должны знать, что ковбой догадывается об их существовании.

Еще немного, и Роско исчез среди деревьев. Быстро пробравшись через заросли к самому берегу, он опустился на корточки. Здесь, под сенью ветвей, царил непроглядный мрак. Капли дождя, проникая сквозь листву, барабанили по плечам. Шум потока, казалось, доносился со всех сторон. Вода бежала совсем рядом, и волны, омывавшие древесные корни, едва не касались сапог. Отступив назад, ковбой услышал, как влажная земля громко хлюпнула под его ногами.

Внезапно он едва не выругался от досады на самого себя.

Забравшись в рощу, Роско совершил непоправимую ошибку. Сердце тоскливо сжалось. Долину стремительно заполняла ночная тьма, и в густых зарослях он не видел дальше собственного носа. Свайр выжидал, всем телом содрогаясь от пульсирующей в жилах крови. Напрягая глаза, он пытался различить хоть какое-то шевеление среди древесных стволов, слившихся в ночи в единую темную массу.

Очень осторожно ковбой извлек из кобуры револьвер. Сделав пару шагов, он ощутил, как вода лизнула сапоги. Уровень поднялся еще выше, пронеслось в каком-то дальнем уголке сознания. Приступ ярости, толкнувший его на решительные действия, потихоньку улегся, и в душе остался лишь липкий, холодный страх. Глухая темень обступила со всех сторон. Слух тоже оказался плохим помощником. Упорный и деловитый шум потока заглушал все прочие звуки. В распоряжении Роско осталось только обоняние. Однако даже оно сыграло с ним скверную шутку. Неизвестно почему, но его ноздри не улавливали ничего, кроме нежного, сладковатого аромата сорванных цветов.

  171