очень нудно 
36 
Пора было из всего этого выпутываться. Мазур, уже не особенно боясь себя демаскировать – некто все равно смылся из здания, – пробежал к высокому окну и что есть силы саданул в стекло локтем.
Оно не поддалось. Ах, вот какие стеклышки вы у себя завели…
Мазур отпрянул в сторону, больше не пытаясь расколотить стекло пистолетом или ногой. Хватило того, что едва не расшиб локоть – он бил на совесть, и, если стекло выдержало, значит, не стоит и пытаться…
Он бегом вернулся в комнату с телевизорами, уже довольно прилично освещенную сполохами разгоравшегося внизу пожара. Раздернул шторы – решетки, черт, решетки… Добротные такие, укрепленные снаружи…
Слава богу, стекла были обыкновенные – они с грохотом разлетелись, когда Мазур вмазал по окну первым попавшимся под руку стулом. И тут же отскочил, чтобы не получить пулю снизу. Нет, никого вроде бы не видно, двор пуст, насколько удается разглядеть… Внизу полыхает на совесть, вовсю тянет противным чадом горелой синтетики, если задержишься здесь, задохнешься к чертовой матери. Нужно решаться. В конце-то концов, он мог бы убить Мазура там, на дороге… стоп, но он же может не знать, что тут именно Мазур, решит, что остался еще один свидетель…
Да нет, глупости, свидетель – чего? Тот сделал свое дело, выполнил все, ради чего пришел. Вряд ли он считает, что в здании остался кто-то для него опасный…
Успокаивая себя тем, что на сто процентов предсказывает логику и поступки противника, Мазур решился. Схватил телевизор, с натугой пронес его пару метров и что есть сил шарахнул им об решетку.
Решетка заскрипела, но выдержала – только внизу справа что-то, такое впечатление, подалось. Мазур ударил еще раз и еще в то место, где почувствовал слабинку.
Ага, подалась! Правый нижний угол отошел – а вот импортный телевизор, не выдержав подобного использования его в качестве тарана, развалился у Мазура в руках, кинескоп, бахнувшись об пол, разлетелся с ужасным шумом, способным поднять на ноги всех жителей близлежащих домов. Не теряя времени, Мазур подхватил со стола второй ящик, богатырски размахнулся и запустил им в окно.
Решетка отошла еще сильнее. В комнату ползли струи вонючей гари, глотку резало не на шутку, глаза щипало. Пора было торопиться. Уцепившись обеими руками за держатель для штор – к счастью, на совесть закрепленный – Мазур ударил обеими ногами, бил до тех пор, пока решетка не отошла настолько, что в образовавшуюся щель можно было пролезть.
Ну, выручай, господи… Мазур прыгнул ногами вперед, упал, но тут же умело откатился в сторону по широкому газону, лег с пистолетом в руке, пытаясь высмотреть поблизости шевеление, чьи-то перемещения…
Ничего. Залитый отблесками пожара двор был пуст. Над головой Мазура со звоном лопнуло стекло на первом этаже, и стало ясно, что делать здесь более нечего.
В две перебежки он достиг «Волги», прыгнул за руль – все еще живой, целый и невредимый. Развернул машину и вылетел в ворота, вышибив капотом шлагбаум. Едва разминулся с огромной, отчаянно завывавшей пожарной машиной и прибавил газу.
Он уже понимал, с кем свела судьба, – молодой волк был учен на совесть, не сделал до сих пор ни одной ошибки, в каждом случае добивался своего… интересно, почему он не прихлопнул-таки Мазура, хотя имел к тому все возможности?
Да потому, что убийство Кы Сы Мазура не принесло бы нашему невидимке ни малейшей выгоды, только и всего. А вот охотников могло ожесточить и придать охоте совершенно нежелательный для сообщника Гейши размах. Даже при нынешнем бардаке и диком смещении ориентиров и понятий контр-адмирал известного ведомства – не та фигура, которую можно хлопнуть безнаказанно. Наш некто, есть такое подозрение, большой прагматик. Боже, как хочется достать эту суку, аж зубы ломит…
Глава седьмая
Дракон бессмертен, господа…
Кафе именовалось нейтрально и где-то даже лирически: «Хай лайф» (причем изображено это было не иностранными литерами, а самыми что ни на есть отечественными буквицами). Пожав плечами, Мазур распахнул дверь, пропуская даму вперед, как и положено воспитанному джентльмену.
Слева, в небольшом зальчике, стоял с десяток столиков, отнюдь не грязных и не пыльных, но все равно отчего-то сразу создавалось впечатление, что последние клиенты за них присаживались этак с год назад. От столиков так и веяло застарелым сиротством, долгим одиночеством… примитивной декорацией, использовавшейся раз в сто лет.
36 
