114 
Пока Кончак искал меня взглядом, к нему, по-женски вихляя бедрами, подкатил накрашенный мальчик, весьма смазливый с виду и нахальный, как настоящая проститутка.
По-моему, шеф был близок к обмороку, когда я поднялся из-за стола и решительно оттер цепкого, словно рыба-прилипала, гомика в сторону. Мальчик только сокрушенно развел руками и плотоядно облизнулся – что поделаешь, конкуренция…
– Волкодав… ты!.. – И Кончак задохнулся от гнева.
– Ага, – изобразил я полную покорность. – Признаю. Гад и все такое прочее.
– Твою мать! – отвел душу Кончак трагическим шепотом.
– Здесь можно и громче, – с невинным видом посоветовал я. – Бар интернациональный. За надежность ручаюсь.
– Мы что, будем у всех на виду?.. – спросил, остывая, шеф.
– Закажем выпивку, изобразим душевную привязанность… К тому же музыка клевая…
– Душевную привязанность? Это как же?
– Ну, если вы меня не любите…
– Ты у меня когда-нибудь дошутишься… – прошипел потревоженной змеей Кончак. – Кончай ваньку валять! Говори по существу.
– Есть! – с преувеличенным рвением вытаращил я глаза. – Мы идем в номера. Я уже оплатил.
Испепелив меня взглядом, Кончак снова выматерился, но смирился и пошагал за мной на второй этаж, где находились уютные гнездышки для любовных утех гнилой ветви человечества.
Кое-кто из геев проводил нас завистливым взглядом – вечер только начался, а этот дылда уже нашел себе "подружку".
Знал бы Кончак, кем его здесь посчитали…
Мы молчали до тех пор, пока я тщательно не проверил детектором всю комнату на предмет наличия "клопов" – береженого Бог бережет – и не включил глушилку, миниатюрный ультразвуковой генератор.
– Я говорил, что место со всех точек зрения выше любых похвал, – констатировал я, разливая прихваченное с собой виски по стаканам. – Вы сальца, случаем, не захватили?
– Паразит… – "ласково" откликнулся шеф и выпил стакан одним махом. – Еще плесни…
Минут пять в комнате царила тишина: Кончак о чем-то сосредоточенно размышлял, а я в ожидании разговора невозмутимо глотал виски, закусывая жареным арахисом.
– Доложи обстановку, – наконец соизволил буркнуть он и расположился в кресле поудобней.
Мой доклад много времени не занял. Главным, что я попытался донести до сознания шефа, было то, что операция "Брут" все сильнее и сильнее начала попахивать дерьмом.
– Супругов Нельке мы уже отсекли.
Интересно как? – едва не спросил я, но благоразумно промолчал – чересчур длинный язык в нашей системе могли укоротить вместе с шеей.
– Но Сеитов – это интересно…
– Еще бы, – не сдержался я. – Такое впечатление, что операция превратилась в облаву, а ваш покорный слуга Волкодав выступает в роли не "борзой", а затравленного зайца.
– Что Муха? – не обратил внимания на мой выпад шеф.
– Залег, падла, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
– Так и должно быть. Тебя сейчас прокачивают по всем нашим каналам. Благодаря операции "Брут" мы наконец вычислили несколько продажных шкур в штабе.
– Интересуются биографией?
– Копают глубже некуда. Но и мы не лыком шиты, деза сработана капитально.
– И когда, по вашему мнению, закончится проверка?
– Очень скоро. Материалы уже ушли в Грецию.
– Проследили – кому?
– Не рискнули. И так понятно. Лишний шелест может насторожить Толоконника.
– А как поживает любезный Борис Львович?
– Намедни схоронили.
– Ну?
– Несчастный случай. Автомобильная катастрофа.
– Бывает…
Интересно, куда теперь подалась прекрасная Лизка-Елизавета-Эльжбет? Не скрою, я бы встретился с нею опять, и с преогромнейшим удовольствием…
– Сеитов, Сеитов… – бубнил себе под нос Кончак. – В свое время я с ним встречался. Звезд с неба не хватал, но был исполнителен и осторожен.
– Крыша у него наша?
– Выясняем. Отдел планирования операций стоит на ушах. Но я знаю, у кого он ходил в любимчиках. Однако к этому человеку на козе теперь не подъедешь. Он с самим президентом ручкается, на всех презентациях рожей светит. Любимый друг десятка банкиров и половины депутатов. Фигура пока теневая, не задействованная в официальных органах, но мощная. И себе на уме.
– А как получилось, что Сеитова привлекли к участию в операции "Брут"?
– Случилась накладка: ты пропал, оторвавшись от группы прикрытия, а Акула, сам знаешь, в наших делах пока телок, несмотря на его надежность и приличный заграничный опыт. Вот он и запсиховал в запарке: ни документов, ни оружия, ни спецсредств, ни крыши в Афинах – после налета на судно коммандос Нельке греческие погранцы и таможенники просеяли всех пассажиров сквозь мелкое сито, потому пришлось оставить необходимое снаряжение и бумаги на корабле. Кроме Сеитова, на подхвате никого здесь не нашлось.
114 
