Четверг

– Денис Александрович, чистосердечное признание суд обязательно примет во внимание. Вы можете рассчитывать на более мягкое наказание за содеянное…

– Условный срок?

– Да помилуйте! – развел руками следователь. – Речь идет о двойном убийстве! И о покушении на убийство, поскольку тело вашей жены еще не найдено и она считается пропавшей без вести. Но все равно, убийство есть убийство, два или три, уже не имеет принципиального значения. Вы это совершили, Денис Александрович. Да еще в преступном сговоре с другим лицом!

– Я никого не убивал.

– Как же так? А Валентину Ивановну Палкину?

– Не знаю такой!

– Писательницу Валентину Благову!

– Я ее не убивал.

– А кто?

– Вадим.

– А его тогда кто убил?

– Не знаю. Он сам утонул.

– Но экспертиза показала… – следователь открыл папку.

– Я тут ни при чем.

– Но вы же выходили ночью из коттеджа! Вот показания Рощина…

– Я выходил к трансформатору. Хотел его починить.

– Но это же вы его испортили!

– Я пытался его починить, – упрямо нагнул голову Денис. – Трансформатор вышел из строя из-за аварии. В него ударила молния.

– Это ваша версия, – вздохнул следователь.

– Кто может подтвердить, что той ночью я был у Вадима, а не у трансформатора?

– Ваша сообщница.

– А где ее показания?

– Что ж… Вы правы, Денис Александрович. У вашей любовницы железные нервы. Вот характер! – покачал головой следователь. – Очную ставку вам устроить?

– Устраивайте!

– Вы, похоже, ничего не боитесь.

– Я никого не убивал.

– Дочь у Евгении Сергеевны от вас?

– Ну, допустим.

– Это вы признаете?

– Это признаю.

– Потому что генетическая экспертиза с легкостью установит ваше отцовство. Отпираться бессмысленно.

– Я и не отпираюсь. У моей жены не может быть детей. А мне очень хотелось ребенка. Вы мужчина, вы должны меня понять.

– Я понимаю. Ну и развелись бы с Филатовой, жили бы с матерью вашего ребенка. В чем проблема?

– Я прожил с женой двадцать лет. И не мог так сразу ее бросить.

– Так сразу? Помилуйте! Вашей дочери три года! У вас было три года, чтобы на это решиться! Впрочем, вы и решились.

– Не понимаю, о чем вы.

– Я знаю, почему вы так упорствуете. И почему упорствует Евгения Сергеевна. Вы очень рассчитываете на наследство. Деньги там действительно немалые. Только вам ведь их не получить.

– Почему?

– Есть одна маленькая проблема. Вы готовы к потрясению, Денис Александрович?

– О чем вы?

– У нас есть свидетель.

– Рощин, что ли? Зовите!

– Значит, Рощина вы не боитесь?

– Нет, не боюсь, – Денис машинально потрогал огромную шишку на голове.

– Тогда минутку.

Следователь встал и подошел к двери. Открыв ее, крикнул:

– Свидетель, проходите!

После чего вернулся на свое место. Денис к двери даже не повернулся. Когда в кабинет вошла Ярослава, следователь мягко сказал, обращаясь к ней:

– Проходите, садитесь. Как вы себя чувствуете?

– Спасибо, уже хорошо.

Услышав голос, Денис вздрогнул. Потом резко обернулся. Какое-то время они со Славой смотрели друг на друга. Наконец он вытер холодный пот со лба и прохрипел:

– Не может быть… Не верю…

– Я знаю, тебе очень нужны мои деньги. Но… ничем не могу помочь. Я жива. И собираюсь жить долго.

– Кошмар… – он закрыл лицо руками и покачал головой. – Какой кошмар…

– Как ты сказал, дорогой, скинув меня с понтона в холодную воду? Вот и все.

– Денис Александрович, вы признаете себя виновным? – настойчиво спросил следователь.

– Да… Пишите… Я все признаю… Только… пусть она уйдет! Слышите? Пусть она уйдет!!!

* * *

Итак, наша история подошла к концу. Осталось проверить результаты. Вот решение головоломки под названием «Огненная лилия».

Жертва – это, конечно, Слава. Именно ее убийство планировалось с самого начала.

Убийца – ее муж, Денис. Тут все понятно.

Сообщница – это Женька. Она же и организатор преступления, и его идейный вдохновитель. Мотив понятен. Деньги. И еще Женьке очень хотелось иметь полноценную семью. Подруге она всегда завидовала. Ситуация типичная. Делая кому-то благодеяние, можешь не преданного друга получить, а нажить смертельного врага.

Свидетель – Валентина. Она же стала первой жертвой Убийцы. Ситуация тоже типичная: убрали Свидетеля, который стал опасен. Валентина поплатилась за собственную наивность и за то, что много говорила.

  98