Эпилог

– Лиза! Немедленно вылезай из воды!

– Ну, Слава! Я хочу еще!

– Лиза!

– Я не хочу!

– Ты замерзла! У тебя губы синие!

– Нет! Мне не холодно!

– Родион! Вытащи ее из бассейна! Господи, где полотенце?

– Хватит тебе, – Рощин зевнул и перевернулся на живот, подставив солнечным лучам широченную спину. – Жара такая, что дышать нечем…

– Она болтается в воде уже час!

– Милая, успокойся. Ляг и расслабься. Хочешь, я сделаю тебе массаж?

– Отстань!

Слава уселась на шезлонг и стала взволнованно смотреть на бассейн, в котором резвились дети. Он был мелким и теплым, а вода в нем голубая. Они жили в шикарном отеле, с большой красивой территорией, похожей на кремовый торт, украшенный праздничными свечками огромных пальм. Солнце сияло здесь всегда, что само по себе уже было праздником после вечно хмурого, слезящегося дождем родного неба. Слава здесь чувствовала себя спокойно. Где-то далеко остались проблемы, зато рядом были самые дорогие для нее люди, Родион и Лиза. Девочка уже успела очаровать черноглазого арабского мальчика, и теперь он катал ее на надувном плоту, то и дело от избытка чувств обливая с ног до головы водой. Голубоглазая малышка визжала от восторга.

– Скоро обед, она сама вылезет из бассейна.

Родион тоже сел и стал смотреть на резвящихся в воде детей.

– Какая у вас дочка красивая! – сказала стоящая на бортике бассейна дама в красном купальнике. – Все мальчики в нее просто влюбились! И мой сын тоже!

Родион со Славой переглянулись. Приехав на отдых в Египет, они не искали общения с соотечественниками, скорее напротив, сторонились их. Прошедший год оказался для них трудным, а недавно закончившийся судебный процесс вышел громким, о нем даже писали в газетах. Фотографии главных действующих лиц были мутные, да к тому же черно-белые, но Слава все равно боялась, что ее или Лизу узнают. Внимание прессы привлек тот факт, что девочку взяла на воспитание жена ее отца, и мать, которая получила десять лет колонии строгого режима, против этого не возражала. Мало кто знал, что за месяц до этого решения умерла от рака Лизина бабушка, тетя Лида. Трагедия, случившаяся с дочерью, спровоцировала стремительное развитие болезни. Город просто бурлил, о преступлении на турбазе сплетничали на каждом углу, и тетя Лида не выдержала. Что же касается Женькиного отца, то он окончательно спился.

А другая бабушка Лизу так и не признала.

– Я не верю, что мой сын спутался с этой особой! – заявила директор школы. – Это она всех убила! А Дениса просто оговорили! Он всегда любил только Славу! И никаких детей от других женщин у моего сына быть не может!

Выхода у Женьки не было: либо отдать Лизу в интернат, либо согласиться, чтобы ее воспитывала Слава. Женька и в самом деле оказалась сумасшедшей матерью.

– По крайней мере, у моей дочери теперь будет все, – сказала она, подписывая документы. – Все, чего не было у меня. Когда Лиза вырастет, она скажет мне спасибо!

«Если она вообще тебя вспомнит», – подумала Слава, поспешно прощаясь с бывшей подругой. Она уже не чувствовала ни ненависти, ни обиды. Даже Денис вызывал у нее только отвращение. Надо же! Столько лет жить с нелюбимой женой и вынашивать план мести! Делать вид, что терпеть не можешь женщину, о которой думаешь все ночи напролет! Избегать собственной дочери! Бедный Денис! Даже в тюрьме ему будет легче, чем в браке с Ярославой Филатовой!

Ему дали двадцать лет, и он принял это спокойно. Слава, сидевшая в зале суда, тоже выслушала приговор бесстрастно. Ее прежняя жизнь, тихая, размеренная, полная воспоминаний о коротком счастье с Эдиком и переживаниями о его трагической гибели, закончилась. Утром следующего дня она последний раз поехала на его могилу. Положила у надгробья живые цветы и тихо сказала:

– Прости меня. И… прощай. Мы с тобой расстаемся. Навсегда.

  99