98 
Юрий полез в карман новенького, с иголочки, страшно дорогого пиджака, вынул сигареты и закурил, стараясь держать сигарету так, чтобы ненароком не уронить пепел на костюм. “Вот черт, – с неловкостью подумал он. – Соседи наверняка решат, что я мафиози девяносто шестой пробы. То мою дверь штурмует ОМОН, то бандиты какие-то ломятся, шум, драки, потом я исчезаю черт знает на сколько времени, а после появляюсь за рулем “мерседеса”, одетый, как распроклятый бизнесмен из рекламного ролика. Нормальные люди так не живут. А кто, собственно, сказал, что я нормальный? Это идея. А вдруг я действительно псих? Провериться, что ли?"
Тут он вспомнил кое-что еще и звонко шлепнул себя ладонью по лбу.
– Слушай, – сказал он Бекешину, – елы-палы! Как же мы в квартиру-то попадем?
Бекешин недовольно завозился на соседнем сиденье, позвякивая бутылочным стеклом.
– А я говорил, – проворчал он. – Ко мне надо было ехать. А еще лучше – в кабак. Со стриптизом.
– Да пошел ты знаешь куда со своим стриптизом! – рассеянно огрызнулся Юрий. – Я дома почти год не был, а он мне какой-то стриптиз… И потом, я уже черт знает сколько времени баб только на картинках наблюдаю. Мало ли, что со мной случится в твоем стриптиз-баре. Ты мне лучше скажи, монтировка у тебя в машине есть?
– Монтировка? – Бекешин глубокомысленно подвигал лицом, пытаясь сообразить, есть ли у него в машине монтировка. – А зачем?
– В носу ковырять, – съязвил Юрий. – Надо же мне как-то домой попасть!
– А ключа нет? – зачем-то спросил Бекешин, хотя без всяких вопросов было ясно, что ключа нет.
– Ключ есть, – сказал Юрий. – Если он каким-то непостижимым образом не попал в переплавку, то он есть. Ключ – это вещь основательная и долговечная. Он есть наверняка, только я не знаю, где он находится. Я не помню даже, где и при каких обстоятельствах я его видел в последний раз. С тех пор, знаешь ли, много воды утекло. Было как-то не до ключей. Так есть у тебя монтировка?
– А черт ее знает, – ответил Бекешин и снова звякнул стеклом. – Надо в багажнике посмотреть, там болталось какое-то железо… Только должен тебя предупредить, что теперь не шестьдесят восьмой год и даже не восемьдесят девятый. Теперь никто шины самостоятельно, вручную не монтирует.
– Ошибаешься, – сказал Юрий, затягивая ручник и берясь за ручку дверцы.
– Тебе виднее, – пожал плечами Бекешин. – Я, например, от всего этого далек. Понятия не имею, что у этого драндулета под капотом.
, – Красиво жить не запретишь, – констатировал Юрий и вылез из салона.
Он обошел машину и открыл багажник. К его немалому удивлению, здесь обнаружилось много полезных вещей: буксировочный трос, аптечка, домкрат, набор торцовых ключей и даже огнетушитель. Юрий приподнял коврик и осмотрел запаску. Запаска была на месте, но монтировки не оказалось и здесь. Зато в углу багажника под ковриком обнаружился изогнутый буквой “Г” баллонный ключ, один конец которого был заострен. Юрий засунул баллонник в карман брюк и захлопнул багажник.
– Ну что?
Бекешин уже выбрался из машины и стоял рядом с передней дверцей, вопросительно глядя на Юрия. Бутылки он, конечно же, прихватил с собой, и теперь они торчали у него во все стороны, как какие-то диковинные прозрачные отростки. Бутылок было много.
– Пошли, – сказал Юрий и двинулся к подъезду, торопясь поскорее увести вызывающе хорошо одетого Бекешина вместе с его батареей спиртного подальше от любопытных глаз.
– Эй, – окликнул его Георгий, – может быть, ты меня все-таки разгрузишь? Кто из нас телохранитель?
– Телохранитель, – не оборачиваясь, сказал Юрий, – это совсем не то же самое, что носильщик. В конце концов, если на тебя сейчас нападут, я что – должен буду забросать киллера стеклотарой? И потом, мне еще нужно взломать собственную дверь, а для этого потребуются свободные руки.
– Вот послал Господь работничка, – пыхтя и звякая стеклом, пожаловался Бекешин. – На все у него готов ответ, а я, оказывается, должен таскать тяжести к нему домой да еще ему же за это и платить.
Юрий остановился перед дверью своей квартиры. Ощущение стремительного движения, не оставлявшее его с того момента, как он вышел из кабины груженного медью тягача, казалось, многократно усилилось. Он прикрыл глаза и подумал, что ему сейчас нужна вовсе не пьянка в компании Бекешина, а часов десять крепкого сна. Перед закрытыми глазами немедленно встала дорога, серая лента остро нуждавшегося в ремонте асфальта, стремительно бегущая навстречу и исчезающая под нижним краем широкого лобового стекла. Юрий открыл глаза, тряхнул головой и без колебаний вогнал заостренный конец баллонного ключа между дверью и косяком.
98 
