очень нудно 
65 
– Хренагон… Нужен он Пентагону, а тем более ЦРУ. С НАСА столковался, толкает им по дешевке новые разработки за малую копеечку… И, главное, считает себя в своем праве – я, мол, придумал, мне и денежки. На безопасность страны ему нас…
– Главное, чтобы саперова машинка сработала, – искренне сказал Глеб.
– Сработает, – успокоил его Батя.
Из машины вышли двое охранников и вошли в подъезд. Глеб знал, что один из них останется внизу, у лифта, а второй поднимется наверх. Он аккуратно опустил стекло и положил ствол карабина на край окна.
– Зря, – сказал Батя. – «Балалайка» сработает,. а из окна дует.
– Береженого бог бережет, – ответил Глеб, и майор не стал спорить.
Из детского домика, сильно качаясь и опасно кренясь то в одну, то в другую сторону, выбрался Рубероид в распахнутой куртке. Увидев стоявший у подъезда «мерседес» с водителем внутри, он страшно обрадовался и бросился к нему, размахивая руками.
– Шеф! – совершенно пьяным голосом с неизвестно откуда взявшимся африканским акцентом кричал Рубероид. – Погоди, не уезжай! Надо нас с братухой в общагу подкинуть, выручай, а? Иннокентий! – заголосил он, повернувшись к избушке. – Кеша! Давай скорее, тут мотор!
Он уже повис на дверце, заслоняя от водителя Сапера, который следом за ним выбрался из избушки и уже успел освободить от полиэтиленового пакета взрывное устройство собственной хитроумной конструкции. В арсенале «Святого Георгия» было навалом мин стандартного образца на любой вкус, но конструирование «балалаек» было настоящей страстью Сапера.
Сапер повернул таймер, Глеб зажмурился и открыл рот – он знал, что сейчас произойдет, потому что самолично внес в последнюю конструкцию Сапера кое-какие изменения. На улице полыхнуло. Сиверов разглядел это даже сквозь зажмуренные веки.
И сразу же мир вокруг потряс страшный удар, воспринимавшийся даже не как звук, а именно как удар по барабанным перепонкам. Машину сильно качнуло и немного сдвинуло с места, в окнах с протяжным дребезжанием и звоном посыпались стекла. Поспешно открыв глаза, Глеб сразу увидел на крыльце прикрывающего лицо локтем человека в распахнутом белом плаще и двух мордоворотов по бокам, еще не успевших очухаться, сообразить, что происходит, и втащить своего босса в подъезд, от греха подальше.
Ствол карабина все так же лежал на краю открытого окна, и Сиверов плавно поднял оружие. Выстрел наложился на все еще перекатывающееся от дома к дому эхо взрыва, но Глеб и так был уверен, что его никто не услышит – в ближайшее время очень многих жильцов в прилегающем районе будут донимать проблемы со слухом. Телохранители еще трясли головами, пытаясь сообразить, в самом ли деле на свете стало совсем тихо, или они попросту оглохли, а их босс уже лежал лицом вниз на щербатых бетонных ступеньках. В свете чудом уцелевшей ртутной лампы Глеб разглядел черное, жирно блестящее пятно у него на затылке – там располагалось выходное отверстие.
«Мерседес» развернуло поперек дороги. От него к горчичным «жигулям», спотыкаясь, теперь уже непритворно шатаясь и держась обеими руками за уши, бежал Рубероид. На полдороге он поскользнулся, потерял равновесие, пробежал несколько метров на четвереньках и все-таки упал, но моментально вскочил и побежал дальше. Дверца «мерседеса» распахнулась, и из нее почти вывалился очумело трясущий головой водитель. Несмотря на акустический удар, он не потерял способности здраво рассуждать и уже поднял пистолет, целясь в спину бегущему Рубероиду. Пуля Слепого ударила его в горло, и он упал возле открытой дверцы. Охранники на крыльце частично пришли в себя, но смотрели все еще не на «жигули», а на убегающего негра. Стрелять они вознамерились по нему же, но майор Сердюк уже вернулся в строй, его «магнум» и карабин Слепого ударили залпом, и охранники упали – картинно, как в кино.
Батя пересел за руль, и, как только задыхающийся Рубероид упал на сиденье рядом с Глебом, рванул с места. Глебу еще раз представилась возможность оценить его искусство – за рулем майор Сердюк был бог и царь, машина у него только что по воздуху не летела, хотя сам майор был не в лучшей форме. Он цеплялся за руль, словно боялся упасть, и все время тряс головой, пытаясь, видимо, вытряхнуть из ушей надоедливый звон, часто, по слухам, сопровождающий контузию. Глеб мог судить об этом по тому, что звон донимал и его.
Рубероиду досталось, пожалуй, больше всех. Он лежал, откинувшись на спинку сиденья и не обращая никакого внимания на текущую из ушей кровь.
65 
