очень нудно 
74 
— Кость у вас дай боже. Широкая, — заметил врач, кивая на снимок. — Если баловаться не будете, срастется нормально. Забетонировали на совесть, хотя карточки у вас и не было…
Рублев вспомнил, что деньги остались в куртке. Неудобно получается.
— Я рассчитаюсь. Завтра-послезавтра.
— Ладно уж. Выздоравливайте.
* * *
Валера Сенцов сам не заметил, как заделался сутенером. Началось все с торговли порнографическими журналами, за которую его вышвырнули с первого курса института. Время как раз было суровое — Андропов закручивал гайки.
Переждав немного, Валера переключился на видео: сдавал напрокат свой «аппарат» с заезженными кассетами немецкой порнухи. Климат в стране теплел на глазах, открывались новые возможности. Он бросил мелочевку и открыл собственное дело — небольшую фирму «Доверие». Человек, чувствующий себя одиноко, подавленно мог позвонить и анонимно поделиться своими проблемами. Очень быстро все это трансформировалось в нечто более прибыльное: секс-услуги по телефону.
Никогда Валера не задавался вопросом — почему его все время клонит в одну и ту же сторону. Сам он вовсе не был сексуально озабоченным человеком. Раз в неделю наведывался к разведенной продавщице из комиссионного магазина и чувствовал себя вполне удовлетворенным. Скорее всего твердая линия в бизнесе объяснялась просто — начав эксплуатировать одну из человеческих слабостей, выгоднее держаться однажды избранного пути, накапливать опыт.
Из множества претенденток он отобрал четырех в возрасте от двадцати пяти до тридцати лет, обращая внимание на тембр голоса и способность фантазировать.
Кого-то пришлось поднатаскать, кто-то включился сразу. Работа была тяжкой: после мазохиста мог позвонить садист, после подростка — сорокапятилетний мужчина.
Кто-то просил, чтобы его обзывали последними словами, кто-то начинал плести полнейшую галиматью, от которой, по выражению сотрудниц, «уши бантиком завязывались». Нужно было мгновенно переключаться, перестраиваться.
Через полгода работы у самой перспективной чуть «крыша» не поехала. Пришлось срочно от нее избавиться. Но черная полоса продолжалась — на крошечную фирмочку наехали рэкетиры. Запросили непосильную для Сенцова дань. Не получив требуемого, избили девочек и самого хозяина, переломали телефонные аппараты и мебель.
На следующий день Валера закрыл «Доверие». Он решил обустроить свою нишу поглубже, чтобы не иметь дела ни с налоговой инспекцией, ни с кулаками мордоворотов в кожаных куртках. Никакой рекламы в газетах.
Узкий круг клиентов — новый человек только по рекомендации.
Двух первых малолеток он забрал из детдома, там их били и насиловали то воспитатели, то сверстники. После такого беспросветного мрака, предложенная Валерой жизнь показалась райской: комфортабельная квартира, наряды, деликатесы, солидные «начальники» с масляными от вожделения глазами.
Третьей по счету стала Катя: родители развелись, мать вышла замуж за иностранца и укатила с концами.
Катя осталась у бабки, болталась по Москве без дела. Ее нанял торговать на рынке азербайджанец.
Место было на свежем воздухе, под навесом. В мороз старшая напарница добавляла в термос с чаем водки, чтобы согреться как следует. На третий месяц работы на рынок нагрянули какие-то боевики в камуфляже с одинаковыми нарукавными нашивками в виде молнии. Азербайджанцев швыряли на затоптанный снег, били резиновыми дубинками, нагайками, пинали ногами. Рассыпали в грязь лимоны, чищеные орехи, хурму и курагу. Их хозяина с разбитым в кровь небритым лицом, поблескивающими золотыми зубами, поволокли куда-то два рослых широкоплечих парня в черных беретах.
— Сматываемся, — подтолкнула Катю напарница.
Они убежали с рынка, прихватив выручку за полдня.
Перебрались на другой. Здесь Катя уже не стала связываться с «азерами». Нанялась разносить пиццу девушкам, торгующим в ларьках. Нужно было обязательно пожелать приятного аппетита и поторопиться закрыть тяжелую сумку, чтобы оставшиеся порции не остыли на ветру.
Именно здесь заметил Катю Сенцов — он теперь инстинктивно выделял из толпы девочек определенного возраста. Если занимается тяжелой работой, значит сама себе хозяйка. Но главное, конечно, лицо: бледная кожа, припухшие губы, голубоватые тени под глазами.
Растрепанные волосы торчат из-под вязаной шапки — рыжие с золотым отливом.
Он мысленно переодел ее в школьное платьице, посмотрел глазами своих клиентов. Этот не очень опрятный, шмыгающий носом ангел будет пользоваться успехом.
74 
