очень нудно 
23 
— Ну как наша больная?
«А ты об этом сегодня уже спрашивал! Надо бы, милый, потихоньку двигаться дальше…»
— Что касается физического состояния, то гораздо лучше. Анатолий Борисович говорит, что Соня идет на поправку. Кости скоро срастутся… Наша беседа состоится там же, где и в прошлый раз?
Валерия очень удивилась, когда в больнице объявился оперуполномоченный. И невольно напряглась. В чем дело?
— У меня есть кое-какая информация. У врача хотел спросить: надо больной об этом знать или не надо?
«О чем?» — вцепилась в него взглядом Валерия.
— Александр Сергеевич, отойдемте в сторонку, — позвал психиатра оперуполномоченный.
Они о чем-то шептались, Валерия места себе не находила. Напряженно прислушивалась, надеясь уловить, о чем идет разговор. «Я думаю, можно», — была последняя фраза, которую сказал молодой врач. Что можно? Принесла же тебя нелегкая! И чего неймется?
Наконец в сопровождении медсестры появилась Соня. Она казалась полусонной и вела себя спокойно. Никакого всплеска эмоций при виде старшей сестры не последовало.
— Здравствуй, Сонечка, — ласково улыбнулась Валерия. — Как ты себя чувствуешь?
— Не знаю. Я сяду?
— Конечно, конечно, — засуетилась Валерия и схватилась за стул. Словно хотела посадить сестру там же, у порога.
— Или лягу на кушетку? — спросила Соня. — Как хотите.
— Вам уже лучше? — подошел к ней молодой врач.
— А этот? Опять здесь? Зачем? — покосилась Соня на оперуполномоченного.
— У Валентина Сергеевича есть какая-то важная информация, — сладким голоском протянула Валерия.
Соня на это сообщение никак не отреагировала, только обвела глазами присутствующих и наморщила лоб:
— Кого-то не хватает.
Анатолий Борисович сегодня занят.
— Ах, да! Этот старый зануда! — Соня впервые позволила себе хоть какую-то эмоцию. Но потом равнодушно переспросила: — Ну так что? Мне лечь на кушетку?
— Как вам удобнее, — сказал начинающий психотерапевт. — Ну что, приступим?
Соня расположилась на кушетке.
— Задавайте ваши вопросы.
— Начнем, пожалуй, с детства. Соня, с каких лет вы себя помните?
— Пожалуй, лет с пяти. В детском саду я была влюблена в мальчика, которому родители подарили новенький двухколесный велосипед. Мальчику было девять, он жил в нашем дворе. Я любила его целых три года. Но я не уверена. Может быть, мне все это приснилось? Последнее время все воспоминания словно в какой-то дымке. Туман в голове. Я ведь употребляла наркотики. Несколько лет. И то, что происходило между яркими вспышками образов, которые невозможно передать словами… Все это смутно. Я не умею объяснить.
— Валерия Алексеевна?…
— Соня росла болезненной девочкой. Из-за этого она не ходила в детский сад. Вернее, поначалу ее туда отдали. Но потом начались проблемы. Бесконечные болезни, болезни… Я сама ее пару раз водила, прекрасно это помню. Я ведь была уже взрослая. А насчет того мальчика… Да, было. Она из-за этого и не хотела ходить в сад. Он ездил по двору на новеньком двухколесном велосипеде, и вытащить Соню со двора было невозможно.
— Ты помнишь мальчика на велосипеде? — удивилась Соня. — Значит, ты была в моей жизни раньше? Это не сон?
— Милая, помнишь, как ты полезла на дерево и упала? Как раз из-за этого мальчишки. Хотела доказать ему, какая ты храбрая. У тебя на плече остался шрам. На левом плече. Тебе наложили шов.
— Соня! Что с вами? — заволновался врач, увидев реакцию Сони.
— У меня, действительно, есть шрам на левом плече, — успокаиваясь, сказала она. — Но я не лазила ни на какое дерево. Упала с качелей. В детстве я любила прыгать с качелей. Раскачивалась чуть ли не до «солнышка» и спрыгивала. Упала неудачно. На какую-то железку. Слишком далеко улетела. Распорола плечо. Но это было… Да, из-за него. Из-за мальчишки на велосипеде. Но… Какое еще дерево?
— Валерия Алексеевна?
— Соня вообще-то была жуткой трусихой. Не могу себе представить, чтобы любимым ее развлечением было прыгать с качелей, раскрутившись до «солнышка».
— Я была трусихой? Да я никогда ничего не боялась!
— Соня, вы опять волнуетесь.
— Я просто не могу понять, как так выходит. Все мои слова она словно выворачивает наизнанку!
— Ну хорошо. Оставим детские воспоминания. По-вашему, почему вы стали употреблять наркотики?
— Почему? Да они же сослали меня за границу! С глаз долой! Когда я стала им мешать! Мама бросила отца, чтобы выйти замуж за богатого. То есть, сначала мы жили хорошо. У меня было все. Отец работал на стройке, мама официанткой в ресторане. Она приносила продукты. Дефицитные продукты. Как раз были времена страшного дефицита. В магазинах выстраивались огромные очереди. За всем. Отец доставал дефицитные стройматериалы, потом продавал их, и были деньги. Мы жили в маминой квартире. То есть… Моя бабушка рано умерла, а она воспитывала маму одна. Сначала мы жили вчетвером: бабушка, папа, мама и я. В двухкомнатной квартире, в старом доме. Во дворе которого катался на двухколесном велосипеде тот самый мальчик. В которого я была влюблена. Меня водила гулять бабушка. Мама работала, папа работал, а бабушка водила меня в садик и во двор гулять. Ну, вот видите! Видите! Я же прекрасно все помню!
23 
