очень нудно 
39 
— Ну и что? — с вызовом сказала Соня. — За два года все могло измениться! Бабушки давно уже нет в живых.
— Номера домов идут по возрастающей, — заметил Жуков. — Если же следовать логике, то тихий маленький дворик может быть только за домами, фасады которых выходят на проспект. Надо выйти из машины и спросить у прохожих.
— Надо свернуть в следующий переулок, — уверенно сказала Соня. Валерия при этом слегка напряглась.
— Я все-таки спрошу. — Оперуполномоченный притормозил у обочины и вылез из «Москвича». Остановил старушку, из сумки которой выглядывал длинный итальянский батон. Когда вновь уселся за руль, заметил с удовлетворением: — Да, направо. Значит, вы здесь были, Соня?
— Ну конечно!
— Это могло быть простым совпадением, — заметил следователь.
— Сколько она вам заплатила? — тут же отреагировала Соня.
— Девушка, если вас это устроит, Олег Максимович, начиная со вчерашнего дня все время был у меня на глазах. Факт передачи взятки не прошел бы мимо меня, — слегка осадил Соню оперуполномоченный.
— Валентин! Не стоит.
— Вы оба замазаны, — констатировала Соня. — Я дойду до главного начальника. Выведу вас на чистую воду.
Машина въехала во двор. Водителю пришлось еще разок поинтересоваться у прохожего по поводу дома за номером десять. Соня же торопливо говорила:
— А сейчас надо свернуть налево! Объехать это строение! И мы увидим хоккейную коробку! Вот!
За поворотом оказался новый дом. Семиэтажный. Никакого маленького уютного дворика не было. Рядом с грудой бетонных плит и отходами строительства рабочие в оранжевых касках возводили нечто, похожее на торговый комплекс.
— Ну и что? — вновь спросила Соня. — Можно спросить у рабочих, и они подтвердят, что вместо этого дома раньше была хоккейная коробка!
— Дом-то вы узнаете? — оперуполномоченный первым стал вылезать из машины.
— Конечно, узнаю! Я полжизни в нем прожила! Еще бы мне не узнать этот дом!
В целом, дом был похож на тот, что описывала раньше Соня. Жуков негромко сказал своему коллеге:
— Возможно, она здесь бывала.
Валерия на это ничего не сказала, молча вылезла из машины, посмотрела на хмурое небо и заметила:
— Сейчас дождь пойдет.
— Соня, какая квартира? — спросил следователь.
— Второй подъезд, третий этаж. Я же вам рассказывала!
Впятером они направились ко второму подъезду. У дверей Соня замялась. Потом огорченно сказала:
— Ну вот! Поставили кодовый замок!
— Код вы, разумеется, не знаете? — усмехнулся оперуполномоченный.
— Я же сказала, что не была здесь уже два года!
— А ключ? Ключ от квартиры? Если вы хозяйка, то должен же у вас быть ключ!
— Он у меня был. В сумочке. Разумеется, моя так называемая сестра его прикарманила. Только это ей все равно не поможет.
— Постойте-ка, — остановил препирательства следователь Жуков. — Вот здесь написано, как пользоваться домофоном. Какой номер квартиры?
Соня назвала. Сверившись с инструкцией, Жуков набрал названный Соней номер квартиры и стал ждать. Длинные гудки они слушали довольно долго. Оперуполномоченный пожал плечами:
— Нет дома. Ничего удивительного!
И тут в динамике раздался мужской голос:
— Кто там?
— Милиция.
— Милиция? Почему милиция? Мы милицию не вызывали! — заволновался мужчина.
— Здесь находится девушка, которая утверждает, что она хозяйка квартиры.
— Вот как? Ничем не могу помочь: эта квартира моя.
— Откройте! Немедленно откройте! — закричала Соня.
— Да успокойтесь вы! — одернул ее оперуполномоченный и отчетливо сказал: — Гражданин, вам придется предъявить документы на жилплощадь.
— А на каком основании… Ну, хорошо. Входите.
Раздался писк, и, потянув за ручку, следователь Жуков открыл дверь. Пропустив вперед обеих женщин, вошел сам. В лифте Соня возмущенно сказала:
— Чепуха какая-то! Это моя квартира! Я здесь прописана!
— Согласно паспорту, вы прописаны совсем в другом месте, — заметил оперуполномоченный.
— Сонечка, ты бы не волновалась так, — заботливо сказала Валерия.
— Мне заявляют, что моя квартира мне не принадлежит, а я не должна волноваться! Это все ты! Твои проделки!
На третьем этаже дверь квартиры, на которую претендовала Соня, была распахнута, на пороге стоял грузный мужчина и с недоверием смотрел на побеспокоивших его людей. Потом подозрительно спросил:
39 
