очень нудно 
49 
— Соня… Откуда ты…
— Знаю? Но ты же много чего про меня знаешь! Я тоже хочу знать! Мне интересно: почему я ушла из дома? Не взяв ни денег, ни документов. Почему? И куда ушла?
— Не будем об этом.
— А ты, значит, меня искала.
— Да. Конечно.
По лицу видно, что врет! Но почему у старшей сестры такая неприязнь к младшей? И заботится, и говорит ласково, но Соня все равно чувствует: эта женщина желает ей зла. Будто и не сестры, а соперницы. Соперничать две женщины могут из-за мужчины. Кто он?
— Ты говори. Сестра.
— Я… Сонечка, тебе лучше отдохнуть.
— Я не устала. Знаешь, я люблю тебя.
— Что?
— У меня ведь никого не осталось. Только ты. Ведь мы сестры?
— Да. Конечно.
— Обними меня. Крепче.
— Нельзя. У тебя ребра только-только срослись.
— Все равно обними.
Сестра. Садится на кровать. Прижаться к ее груди. Пахнет так сладко. Посидеть, поплакать. После стольких мучений прибиться к родному берегу. Никому не была нужна. С самого детства. А ей? Ей нужна. Вон как она заботится! Может, и нет никакой неприязни? Соне это только кажется? Как разобраться?
— Сонечка…
— Я тебя очень, очень, очень люблю.
— Милая… О, Господи!
Теперь рыдает она. Валерия. В палату заглядывает тетя Тоня. Пугается:
— Что? Что случилось?
— Все в порядке, тетя Тоня, — всхлипывает Валерия. — Папу вспомнили.
— Папу? — Как он умер? Я этого не помню.
— Утонул в реке. Ты сидела на берегу.
— Я все видела?
— Да.
— Кричала? Звала на помощь?
— Конечно!
— А может, не звала? Ты ведь знаешь, как все было.
— Я… О, Господи! Что сегодня такое? У меня голова болит. Может быть, я пойду?
— Нет. Не уходи. Ты обещала!
— Сонечка…
— А ты? Расскажи о себе. Где ты работаешь?
— Я? В паспортном столе. А раньше работала в фотостудии.
— Понятно. А мама? Кем работала мама?
— Она преподавала музыку. В школе.
Звонит мобильный телефон. В сумочке у старшей сестры. Кто бы это мог быть? Валерия косится на нее, отвечает короткими, отрывистыми фразами:
— Нет. Я в больнице. У Сони. Не могу ее сейчас оставить. Пробуду здесь до вечера. Понимаю. Тебе лучше приехать сюда. Да. Обещала. Не могу. Это не последний шанс. Жду.
— Кто это, Лера?
— Один человек.
— Тот самый?
— Что?
— Тот самый мужчина? Из-за которого мы…
— С чего ты взяла?
А ты чего так испугалась? Слезы сделали тебя мягче, податливей. А ты, оказывается, не из железа, старшая сестра! Ты человек. Че-ло-век!
— Лера, ты не могла бы принести мне наркотики?
— Соня!
Пробный шар. Мимо лузы. Ударился о бортик и отскочил на середину. Бездарность! Сколько учили тебя играть в бильярд, и никакого толку! Бездарность!
— Где я играла в бильярд?
— Соня, какой бильярд?
— Значит, это было после. После того, как я ушла из дома.
Это надо запомнить. Надо шаг за шагом восстановить потерянные годы. Или выдумать.
— Значит, ты будешь меня сторожить? И не дашь никаких наркотиков.
И тут… Сестра воровато оглядывается. И шепчет:
— Если будешь хорошей девочкой, и поедешь, куда скажут…
— Куда?
— В другую больницу.
— А там что? Ты будешь приносить мне наркотики?
— Если ты очень этого хочешь. Если тебе так плохо.
— Да я без них умру! Не хочу я так жить! Не хочу!
— Соня!
— Хорошо, хорошо. Я вижу: ты человек. Ты моя сестра. Все правда.
А дальше… Дальше поток воспоминаний. Валерия рассказывает о детстве. О городе, где они жили. С Соней. С какой? С ней? Надо запомнить. Или вспомнить. Она — Софья Алексеевна Летичевская тысяча девятьсот семьдесят восьмого года рождения. Валерия говорит, говорит. Без остановки. Так проходит час.
— Может быть, мы погуляем, Сонечка? Дождь кончился.
Ах, да! И в самом деле: кончился дождь! А с утра лил как из ведра! Все ближе к настоящей осени. Погода переменчива: то дождь, то солнце. Какое сегодня число? Август кончился. Начался сентябрь. А она этого даже не заметила!
— Я принесла тебе теплую кофту. Пойдем. Тебе надо погулять.
— Ну хорошо. До обеда.
Они выходят на улицу. Валерия суетится, поддерживает сестру под локоть, выказывает участие и сестринскую заботу. Неплохо у нее получается. Они медленно огибают здание больницы. Лавочки мокрые от дождя. Сестра невольно морщится:
49 
