очень нудно 
88 
— Чего?
— Я говорю, не было ли с месяц назад в этом подъезде фирмы «Глэдис»? Торгующей недвижимостью.
Дед заругался, причем, из потока бранных слов можно было вычленить следующую информацию: «сегодня одно, завтра другое, кто их, сволочей буржуев поймет».
— Понятно. Извините, — тяжело вздохнул следователь.
— Спросите еще кого-нибудь, — посоветовала Валерия, которая слушала диалог, опустив стекло машины.
Следующей была остановлена дворничиха, которая тоже начала ругаться:
— Мусор не вывозят. Вы запишите. Я не обязана за всеми мусор вывозить. Машину ставят так, что к воротам не подойдешь. Если машина есть, выходит, все дозволено?
— Была здесь контора «Глэдис»?
— Может, и была. Всех не упомнишь. Врать не буду. Лет пять назад был магазин «Чай — кофе». Потом «Рыболов — спортсмен». Потом «Семена». Потом… Дай-ка вспомнить! Может, и «Глэдис». Слово-то какое чудное!
— Понятно. Спасибо вам.
Следователь полез в машину.
— Валерия Алексеевна, я не исключаю, что агентство по торговле недвижимостью здесь было. Но концы мы вряд ли найдем. По той простой причине, что они сменили адрес. И название, скорее всего, сменили тоже. Обычное дело. Сегодня «Глэдис», завтра «Глафира». От налоговой бегают. Ну, поехали смотреть квартиру.
— Мы должны опросить еще нескольких свидетелей, — очнулся наконец господин адвокат. — Я уверен, что моя клиентка говорит правду. Давайте остановим еще кого-нибудь. И обязательно наведем справки. Я требую, чтобы вы…
— Не надо, — устало сказала Валерия. — Поехали дальше.
Она уже поняла, что сделка была сомнительной. Возможно, что «Глэдис» на этом специализировалась. Потому и поменяли адрес. Провернули десяток выгодных дел, получили денежки и исчезли. Возникли где-нибудь под другим названием, и опять за старое. Искать их бесполезно, а вывести на чистую воду практически невозможно.
— Ну, как угодно, — еще больше нахмурился господин адвокат.
Машина тронулась, следователь, сидевший за рулем, осторожно сдал назад, потом развернулся:
— Дом десять, говорите вы?
— Да. Обогните этот дом и направо.
За то время, что прошло со дня ее последнего визита сюда, строители уже почти закончили свою работу. Двухэтажное кирпичное здание под зеленой крышей выглядело внушительно.
— Второй подъезд, третий этаж, — сказала Валерия.
— Как скажете.
Вылезая из машины, она взглянула на хмурое небо и пожаловалась:
— Скоро дождь пойдет.
— Осень, чего вы хотите? — буркнул следователь.
Впятером направились ко второму подъезду, Валерия — между двумя охранниками. И вновь они стояли перед железной дверью, и следователь давил на кнопку переговорного устройства. Несколько долгих гудков.
— За город уехали, — сказал, словно пожаловался господин адвокат. — Нам лучше заняться риэлторской конторой, чтобы день не пропал.
И тут в динамике раздался сонный женский голос:
— Кто там?
— Милиция.
— Милиция? — оторопела женщина. — Не вызывала я никакую милицию!
— Здесь дама, которая утверждает, что вы купили квартиру у ее сестры.
— Ага! Сейчас!
— Можете нам это объяснить?
— А с какой стати я должна это объяснять? Ну хорошо, — сказала женщина после небольшой паузы. — Поднимайтесь.
Раздался писк, следователь открыл дверь. Валерию с охранниками пропустил вперед. Последним в подъезд вошел недовольный господин адвокат. В лифте ехали молча, тесно друг к другу прижавшись.
— Почему было не подняться пешком? — спросила Валерия, когда лифт остановился.
— А вдруг вы рванете вверх по лестнице? — усмехнулся следователь.
— И куда я убегу?
— В старых домах, как правило, есть черный ход.
— Мне некуда бежать, — вздохнула она. — В самом деле — некуда.
Едва позвонили в дверь, она открылась. На пороге стояла молодая женщина в легком халатике. Брюнетка, со стройными ножками, милым вздернутым носиком и россыпью веснушек на щеках. Хорошенькая. На вид ей было лет двадцать пять, чему Валерия удивилась. По голосу дала бы гораздо больше. Голос был хриплым, прокуренным.
— С ума сойти! Такая рань! — Хозяйка протяжно зевнула.
— Какая рань? — удивился следователь. — Начало второго!
— Вот я и говорю, — еще раз протяжно зевнула брюнетка. — Я веду ночной образ жизни. Вчера легла в пять утра.
— И чем же вы занимаетесь? Ночью, — подозрительно спросил следователь.
88 
