86 
— Так вот что она имела в виду…
— Происхождение его капитала. Бордель. Там-то Сивко ее и выцепил. Бизнес он делал на ночных бабочках, а прокуратурой прикрывался. Ездил на дешевой машине, всем говорил, что живет от зарплаты до зарплаты. Шифровался, в общем. А когда все открылось, ему удалось от суда отвертеться.
— Отмазался! — улыбнулся Воронов.
— Во-во. Ускользнул. Исчез. Из прокуратуры уволился, семью из родного города увез. Начальник сказал, что о Федьке ни слуху ни духу. А он, оказывается, на Рублевке всплыл! Вот они, денежки, где пригодились!
— Да, в Москву он приехал с капиталами, — кивнул Дмитрий Александрович. — А тогда никто и не интересовался, откуда, мол? Ну, купил человек участок, построил дом. Кстати, никто не видел ни жены его, ни детей. Говорят, что Федор их надежно спрятал.
— От прессы, должно быть. Чтобы слухи не просочились. Он же теперь «белый». Бизнесом занимается, налоги платит.
— Да, обелился. О прошлом, разумеется, забыл.
— Да только вот Людмила постоянно напоминала. Все время намекала на женские трусы, когда выпьет. И он ее за горло держал поддельным паспортом, но кто из них больше боялся скандала? Подумаешь, паспорт! А вот притон содержать…
— Да, Сивко все время держался в тени. К депутатскому мандату подбирался, да побаивался. Биография-то подмоченная. А ты молодец! Вот что значит иметь хорошую память! Когда ты видел-то эту фотографию?
— Да лет семь назад, — скромно сказал он. — Но я долго мучился: где? Пока не понял, что мы коллеги. Он профессионально осматривал место происшествия, руками старался ничего не трогать, да и проговаривался. В прокуратуре Сивко проработал долго, привычки остались на всю жизнь.
— Неприятно все это, — вздохнул Дмитрий Александрович. — А кто не без греха? Видишь, и Лиза скрывала, что не сама дочку родила. Хотя это, конечно, не бордель содержать. Но все равно неприятно.
— А вы что скрываете? — в упор посмотрел он на Воронова.
— Я?
— Тоже белые пятна в биографии? То есть темные.
— Я тебе все рассказал. Хотя мог бы этого и не делать.
— Когда я намекнул Сивко, что знаю о его бурном прошлом, он кинулся к пистолету. Нервы сдали. В общем, выдал себя. Дмитрий Александрович… — Он прислушался. — А вам не кажется, что за это время можно не то что стакан водки выпить, но и плотно пообедать?
— Да, Федя и в самом деле задерживается.'
— Ну и чем он может быть так занят?
— Идем, посмотрим, — Воронов поднялся. — Из дома он выйти не мог, снаружи охрана. Я велел никого не выпускать. Пока.
— А вдруг он поднялся на смотровую башню?
— Зачем?
Он тоже встал, и теперь Дмитрий Александрович смотрел на оттопыренный карман его джинсов. И вдруг рассмеялся:
— А слона-то я и не увидел! У тебя в кармане мобильный телефон!
— Да, телефон.
— Успел позвонить?
— Нет, — соврал он.
— И кому?
— Я никому не звонил.
— 02? И что тебе ответили?
— Я не звонил по 02, — твердо сказал он. И это была правда.
— Ай, врешь! — усомнился хозяин замка.
— А вам не кажется, что пора бы и точку поставить?
— Точку? — прищурился Воронов. — И кто убийца? Лиза? Федя Сивко? Или… Зигмунд? Час назад ты именно это и говорил. А может, Эстер Жановна?
— Дмитрий Александрович!
Она невольно вздрогнули. Кричали издалека, похоже, что кто-то поднимался по лестнице.
— Дмитрий Александрович!
Воронов вздрогнул:
— Похоже, что-то случилось.
И поспешно вышел в коридор, он — следом. В коридоре столкнулись с начальником охраны. Тот был взволнован, а увидев хозяина, скороговоркой сказал:
— В деревне неспокойно. Дозвольте мне, Дмитрий Александрович, подняться на смотровую башню, глянуть, что там?
— С чего ты взял, что неспокойно? — спросил Воронов.
— Вроде кричат, толпа собирается. Ветер со стороны деревни. Неспокойно там.
— Ну и какое это имеет отношение ко мне?
— Воскресенье же, — полез рукою в бритый затылок парень в камуфляже. Он попытался вспомнить имя начальника охраны. Коля, кажется. — Похмелье у них лютое. Звереют они с этого. Да и бабка по домам ходит, нашептывает. Вы же знаете, что о вас в деревне говорят. Боюсь, как бы…
— Они знают, что замок охраняется, — резко сказал Воронов. — И знают, что у моих людей автоматы.
— Ну не стрелять же в них, коли полезут? — добродушно сказал начальник охраны.
86 
