49 
— Мне страшно.
— Там везде наши люди. Будем его брать.
— А он войдет в квартиру? Я здесь одна…
— Как только он войдет, наши сотрудники тут же заблокируют дверь. Никуда ему не деться.
— Но зачем? Не понимаю, зачем именно так?
— Так надо. Ему тоже необходим небольшой шок. Так я вас оставлю на время?
— Где вы сейчас?
— В морге. Поджидаю вашу подругу, Марианну Николаевну.
— Мне плохо.
— Ну-ну, держитесь!
— Она моя единственная подруга…
— Сказать по правде, странная это была дружба.
— Была?
— Сегодня же все прояснится. Держитесь.
— Да-да.
— Я кладу трубку?
— Да-да. Но я здесь одна. В пустой квартире. Долго еще ждать?
— Он уже выехал.
— Значит, недолго.
— Позвоните кому-нибудь.
— Я… я попробую.
— Я позвоню вам.
— Когда?
— Как только встречусь с Марианной Николаевной. И вы тоже звоните.
— Скажите, а вы его не боитесь?
— Кого?
— Телефона. Мобильного телефона.
— Фу-ты! Ждите моего звонка. Все.
Длинные гудки.
— Приемная врача-психотерапевта Анисимовой Ольги Павловны.
— Мне врача, пожалуйста.
— Рина? Я вас узнала. Сейчас соединю.
— …Здравствуйте, Рина! Я думала, что вы подъедете.
— Подъеду. Только не сейчас. Попозже. Сейчас никак не могу. Сижу, жду.
— Чего?
— Его. Вы когда-нибудь ждали свою смерть?
— Рина, вам опять плохо?
— Не знаю. Это странное чувство. Вроде бы я должна его ненавидеть. Но… Я почти спокойна. Почти… Но где-то в глубине души мне очень и очень больно…
— Не молчите. Разговаривайте.
— Он уже выехал. Я должна всего-навсего его дождаться.
— Вы знаете, кто должен прийти?
— Да. Знаю. И от этого еще страшнее.
— Успокойтесь. Не думайте о плохом.
— Но как же? Ведь он войдет, я должна буду посмотреть ему в глаза… Нет, я не могу! Это выше моих сил! Я чувствую страшную неловкость, будто это я хотела его убить, страстно желала его смерти, а не он моей. Как же?
— Успокойтесь. Вам не обязательно смотреть ему в глаза.
— Мне всю жизнь было неловко за злых людей. Почему они такие? Почему совершают поступки, за которые мне стыдно, а им нет? Мне стыдно. Ведь это чудовищная вещь — убить человека! Из-за денег убить. Что деньги? Может быть, я не понимаю их ценности, потому что никогда в них не нуждалась? Может быть, мне надо пройти через голод и нищету, чтобы понять, как и чем живет большинство людей на этой планете? Да, я никогда ни в чем не нуждалась. Да, мне не было необходимости работать из-за денег. Я ходила на работу, потому что нравилось, а не потому, что за это хорошо платили. Да, я богата и всем обеспечена. Но к чему это привело? К тому, что сижу сейчас одна, в пустой квартире и жду человека, которой вот уже давно и страстно хочет моей смерти. Я ему мешаю. Я стою между ним и той жизнью, которую он считает лучшей для себя, ради которой он готов совершить вещи ужасные. Немыслимые и ужасные. И мне страшно хочется сейчас куда-нибудь исчезнуть. От неловкости, от стыда за него…
— Рина? Не молчите Рина.
— Если я сейчас положу трубку, у меня не останется сил на то, чтобы жить.
— Не кладите. Я с вами.
— Спасибо. Большое спасибо.
— Сейчас вам нельзя сдаваться. Осталось совсем немного, и все прекратится.
— Да-да. Прекратятся эти бесконечные телефонные звонки, молчание в трубку, голоса с того света. Будет тишина, и будет покой. Тишина и покой.
— Рина, вы не должны сдаваться.
— Я не могу. Сейчас откроется дверь, и он войдет. Не могу…
— Зачем вы на это согласились? Неужели нельзя было как-нибудь иначе? О чем думает эта ваша милиция?
— Нельзя. Видимо, нельзя. Смерть за смерть. У них ведь не так много доказательств. Он должен сам все рассказать. Как пришла в голову мысль использовать мою болезнь, кто эти люди, которые за деньги решились звонить мне и говорить все эти ужасные вещи, как в дом Аллы попал пистолет моего дяди и зачем было нужно, чтобы он туда попал… Постойте… Кажется…
— Что, Рина?
— Нет, показалось. Вроде бы входная дверь открылась. Нет, показалось.
— Вы не можете позвать кого-нибудь в квартиру?
— Кого? Милицию? Да, на лестничной клетке есть какие-то люди. Мужчины. Знаете, я вдруг поняла, что ужасно боюсь мужчин. И мне бы никогда не выйти замуж, если бы Марк сам со мной не заговорил. Я прекрасно помню этот день. Долгое время считала, что это был самый счастливый день в моей жизни. Я словно заново родилась в ту минуту, когда услышала его голос: «Девушка, вам нравится балет?» Такое не повторяется, и мне страшно. Очень страшно. Что это? Комплекс?
49 
