50 
— Все пройдет. Вы приедете ко мне на сеанс, и все пройдет. Все это лечится, Рина. Страхи, неуверенность в себе. У вас все еще будет хорошо.
— Нет.
— Все будет хорошо.
— Как? Как хорошо? Как я смогу после всего этого кому-нибудь верить? Как?
— Все пройдет. Время все вылечит.
— Не знаю. Не уверена… Постойте…
— Что такое?
— Нет, снова показалось. Когда кого-то долго и напряженно ждешь, все время слышатся шаги. Слышно, как поднимается и опускается в шахте лифт, как открывается соседняя дверь на этаже, как за стеной кто-то кашляет и включает телевизор. Все слышно.
— Вы просто нервничаете.
— Да. Я нервничаю.
— Успокойтесь. Дышите глубоко, ровно. Сегодня же все это кончится. Завтра вы уже будете думать о другом, у вас появятся другие проблемы…
— Постойте…
— Он пришел?
— Не знаю. Кажется, опять показалось. Да-да, продолжайте, я вас слушаю.
— Рина, вы в порядке?
— Не знаю.
— Разговаривайте со мной. Разговаривайте. Вы не одна. Я с вами, я слушаю вас, я готова вам помочь.
— Да-да. Стала такая рассеянная последнее время! Как вы думаете, не было среди этого всего настоящих галлюцинаций? Не больна ли я?
— Вы больны, но это лечится. Просто в детстве замкнуло на телефон, и начались все ваши страхи. А теперь кто-то решил этим воспользоваться.
— Да-да… Постойте.
— Что, Рина?
— Теперь точно. Открылась входная дверь. Да, я уверена. Мне страшно!
— Рина! Спокойнее, Рина! Только не бросайте трубку!
— Нет-нет. Вы со мной?
— Да, я с вами.
— Кажется, он услышал мой голос. Он идет сюда, в комнату. О господи! Дай мне силы!
— Рина?
— Дверь… Дверь открывается… Да, это он…
— Рина?
— …
— Рина?
— Это не так страшно, как я думала. Все в порядке, Ольга Павловна…Здравствуй, Марк! Ольга Павловна, я вам потом перезвоню. Муж вернулся.
…
Звонок.
— Да.
— Марина Сергеевна? Как вы? В порядке?
— Не знаю.
— Что у вас с голосом?
— Не знаю.
— А где ваш муж?
— Его увели. Александр Александрович?
— Я вас слушаю.
— Неужели же надо было это делать?
— Что делать?
— Это. Неужели нельзя было как-нибудь иначе?
— Марина Сергеевна, он что, пытался вас убить?
— Нет.
— Угрожал, кричал, ругался?
— Нет.
— А как он реагировал на то, что вы живы?
— Так же, как я реагировала на то, что жив он. Молча. Это была неудачная шутка и с моей, и с его стороны.
— Шутка? Постойте-ка…
— Я не хочу верить, что это было тщательно спланированное убийство. Я говорила по телефону, когда он вошел. Просто не могла остаться одна и позвонила своему психотерапевту. Муж открыл дверь квартиры своим ключом и услышал мой голос. А потом… Потом вошел в нашу спальню, и я просто сказала ему: «Здравствуй, Марк». Вот таким тоном: «Здравствуй, Марк». И он, почти не удивившись, ответил: «Рина, ты? Что ж, доброе утро». А потом вошли ваши люди. Должно быть, они испугались, что Марк на меня кинется, будет выкручивать мне руки, душить или еще что-нибудь в этом роде. Но он просто, как был, в расстегнутой куртке, в шарфе, присел на краешек кровати и негромко сказал: «А знаешь, я ведь очень устал от всего этого…» Зачем вы мне звоните, Александр Александрович, и откуда?
— Из морга.
— Из?…
— Не пугайтесь, не будет больше никаких трупов. Я просто слегка попугал вашу подругу Марианну Николаевну. В морге лежало неопознанное тело мужчины, сильно обгоревшее, я подвел ее и поднял брезент. А потом спросил: «Как вы думаете, кто это?» И ей стало плохо.
— Зачем… Зачем вы это сделали?
— Ей нужно было испытать шок. Видите ли, если бы тогда, на шоссе, она первая не опознала бы в погибшем вашего мужа, может быть, и вы посмотрели бы на все это по-другому. Ведь вы видели только его вещи: кольцо, цепочку, обгоревший кусок дубленки. Не хотите с ней поговорить?
— Нет. Наверное, нет.
— А вот она рвется к телефону.
— Не надо.
— Марина Сергеевна, вы в порядке?
— Да, наверное.
— Что собираетесь делать?
— Должно быть, поеду в Истру. В дядину квартиру. За мной должны заехать. Вы правы: мне не надо оставаться одной.
— Я прав?
— Разве не вы мне это говорили?
— Не я. Кстати, хотел перед вами извиниться. Ваш детектив… Он абсолютно ни при чем.
— Мой детектив?
50 
