71 
Машенька попыталась зажать ему рот, в который Лидия торопливо всунула еще одну таблетку. Лева стал отчаянно брыкаться. Злость придавала ему силы.
– Монстры!!! Не дамся!!! Всех замочу!!!
– Я его долго не удержу! – закричал Тычковский. – Быстрее!
Леве удалось вырвать руку, и он тут же зарядил Тычковскому в глаз. Тот выругался. Лидия вытряхнула на ладонь еще пару таблеток из пузырька и другой рукой зажала Левину голову, чтобы ловчее сунуть их ему в рот.
– Маша, помоги! Подержи его!
Машенька схватилась за Левину руку, пытаясь его удержать, и тут же отчаянно вскрикнула:
– Мой палец!
– Глотай, сволочь! – Лидия обеими руками стиснула Левины челюсти, и тот судорожно сглотнул, умудрившись при этом лягнуть ее ногой.
– А-а-а! – закричала Лидия.
– Мой ноготь! – вторила ей Машенька. – О боже, как болит!
– Надо же, какой сильный… – пожаловался Тычковский и скомандовал: – Еще одну из пузырька! Живо! У него приступ.
Разозлившаяся Лидия перестала наконец жалеть Левушку и стиснула его шею так, что он начал задыхаться и сам открыл рот, в который она тут же сунула таблетку. Машенька помогла ей, заставив Леву ее проглотить. В общем, втроем они кое-как справились с бойцом космического спецназа, напичкав его лекарством.
– Когда оно начинает действовать? – спросил Тычковский, разжимая руки. – Я не успел разглядеть название. Одно, кажется, феназепам. А другое?
– Скоро, – коротко ответила Лидия. – Это сильное лекарство.
Освободившийся Лева взвыл и кинулся бежать, но Машенька ловко подставила ему подножку. Лева с размаху грохнулся на пол рядом с Микошей и затих.
– Гад! Посмотри, что ты наделал?! – Машенька со слезами затрясла рукой. – Еще один ноготь сломал! На той же руке! Придурок! О… Какая же я теперь страшная…
– Нам повезло, – тихо сказал Тычковский. – Он мог выстрелить в любого из нас. Учтите на всякий случай: мы все теперь инопланетные твари.
– Твари и есть! – отозвался из-за занавески Кит. – Кидаетесь на всех!
– Замолчи! – велела Лидия. – Надо бы глянуть, что с Микошей.
Она сделала шаг по направлению к окровавленному телу, но в этот момент Лева зашевелился, видимо, начал приходить в себя. Лидия с опаской посмотрела на него и остановилась.
– Надо затащить его в маленькую комнату и запереть, – зло сказала Машенька. – Пока он еще что-нибудь не натворил. У меня осталось восемь красивых ногтей. Я хочу их сохранить.
– Как ты можешь в такой момент думать о маникюре? – удивленно посмотрела на нее Лидия. – Да отрежь их, и дело с концом!
– Ты что?! – вскричала Машенька. – На что тогда будут похожи мои руки?!
– Тебе тоже нужно выпить успокоительное, я вижу, ты не в себе, – покачала головой Лидия и протянула ей упаковку таблеток. – На!
– Я в порядке! – попятилась от нее Машенька. – Мне не нужно лекарство! Мне нужен мастер по маникюру или хотя бы горячая вода!
– Дурдом, – подвел итог Тычковский.
– Зомби, – охотно подтвердил Лева и зевнул.
– Он скоро уснет и проспит до утра. А потом… – голос Лидии дрогнул. – Потом его увезут…
Лева сел на полу. Его мутный взгляд наткнулся на лежащего рядом Микошу.
– Оживай, зомби! – рявкнул он. – У тебя есть еще одна жизнь! Хватит притворяться! Что это?
Лева поднял руку и посмотрел на нее с удивлением. Ладонь была в крови. Он поднес ее к самому носу, понюхал, потом замотал головой:
– Не-е-ет…
– Если он опять начнет блевать, наши усилия были напрасны, – сказал Тычковский. – Так он все таблетки в доме прикончит и все равно не уснет.
– Это не настоящая кровь! – заорал Лева, перестав от страха зевать.
– Конечно, не настоящая, – подтвердила Машенька. – Левушка, пойдем спать.
– Я не хочу спать! – Лева вскочил. – Я хочу убивать зомби!
Все это время в комнате за занавеской шла какая-то возня, на которую внимания никто не обращал. Но теперь пришлось, потому что на пороге, привалившись к дверному косяку, стоял Кит. Ему удалось-таки встать на перетянутые веревкой в щиколотках ноги и по стеночке кое-как дойти до кухни.
– Ох, и ни х… себе, – прохрипел он, увидев лежащего на полу Микошу. – Ну, вы даете…
– Железный дровосек! – восторженно сказал Лева, увидев Кита.
– Какого дьявола ты приперся?! – взвыла Лидия. – Не стой тут, занавеску мнешь! Замучилась на тебя стирать и гладить! Живо иди на место!
– Все, парень, тебе труба, – мрачно сказал Леве Кит. – Это пятнашка.
71 
