48 
– Все, привел я тебя. Это единственное место, где никто не спросит документов.
– Так уж и единственное?
– Есть еще парочка, – подмигнул Роман, – Но для тебя открою только это. Если захочешь, – можешь воспользоваться вновь.
– Почему здесь никого нет? Роман коротко засмеялся:
– Место прикормленное. Границы зачем существуют? Чтобы с них кормились пограничники, таможенники и контрабандисты. Значит, должны существовать и дырки, иначе бизнес теряет смысл.
Дорогин запустил руку в карман, протянул Роману 300 долларов.
– За то, что проводил, и для твоего отца.
– Здесь слишком много. – Это не много. У себя дома я на них раза два в ресторан сходить могу и один раз – если с женщиной.
– Я не за деньги тебя вел. Так что не обижай, – Роман чуть ли не силой заставил Дорогина спрятать деньги. – Тебе доллары еще пригодятся.
– Зачем?
– В ресторан с женщиной сходить, – хитро подмигнул абхазец. – Ты человек тертый.
Сергей не спешил выпускать ладонь Романа из своей.
– В силу своей профессии ты, наверное, знаешь больше, чем другие.
– Я не знаю, кто расстрелял машину.
– Не знаешь сегодня, но, возможно, что-то узнаешь завтра. Как тебя можно найти?
– Только в деревне.
– И телефона нет?
Роман замялся. Врать, если того не требовали интересы дела, он приучен не был.
– Меня долго искать будут.
– Тогда ты меня отыщи.
– Это, я думаю, получится легче.
Сергей вынул блокнотик и записал телефон.
– Спросишь Тамару Солодкину. Только ей можешь что-нибудь передать.
– Ладно, – вздохнул Роман, вырывая из своей записной книжки листок. – Если позвонишь по этому номеру, меня отыщут в течение дня. Номер сочинский. Надеюсь, мы еще увидимся.
Дорогин с благодарностью принял листок и слез с коня.
– Можешь на нем переехать реку. Он сам вернется.
– На свисток? – поинтересовался Сергей.
– Да, на специальный, ультразвуковой. Человек его не слышит, а лошадь прекрасно различает команды.
– Успехов, – Дорогин шагнул в ледяную воду.
Он перебрался через реку, замочив ноги лишь до колен, но зато основательно продрог. Помахал рукой Роману уже с русского берега.
"Мне везет на хороших людей”, – подумал он. Сбиться с пути было невозможно. Единственная тропинка вела в гору. Пройдя с километр, Дорогин внезапно для себя оказался в дачном поселке. Домики жались друг к другу. Участки террасами уходили в горы. Но день был будний. Поэтому людей в поселке оказалось не так уж много. У сложенного из пенобетонных блоков двухэтажного домика Дорогин остановился. За проволочной сеткой мужик в тельняшке, видимо бывший десантник, ворочал куском арматуры уголья в мангале.
– К автобусу как выйти? Мужик поднял голову лишь после того, как разбил арматурой все крупные угли.
– Как приехал, так и выбирайся.
– С компанией мы приехали, гульнули немного, я остался. Теперь даже не знаю, в какой стороне город остался.
– Что ж, бывает, – заметил мужик, вышел на дорогу и подробно рассказал Сергею, как выбраться к шоссе.
– Если поспешишь, успеешь. До автобуса 15 минут осталось. А не успеешь, возвращайся. У меня шашлыки будут, водка есть, пить одному не хочется. Приехал, думал, дружбана здесь встречу…
– А он не приехал? Пригласи кого-нибудь другого.
– Здесь одни уроды крутятся. Ты, конечно, не в счет, – торопливо добавил мужик.
– Надеюсь успеть, – Сергей быстро зашагал, понимая, что, если даже захочет, потом не сумеет отыскать среди множества домиков тот, где его ждут с шашлыками и водкой.
Он успел к отправлению и вскоре уже ехал, держась за поручень, в тряском городском автобусе. Публика в нем собралась разношерстная. Поэтому вскоре среди пассажиров разгорелся спор. Пенсионеру, скорее всего отставному офицеру, нравились коммунисты, а интеллигентному, надоедливому старику – демократы. Сперва они выясняли отношения спокойно, мирно, но затем перешли на крик. Их разделял проход. Любитель коммунистов не выдержал и схватил очкарика-демократа за грудки.
– Ты мне лучше скажи, что твои демократы построили? Весь Адлер и Сочи при коммунистах строились: санатории, дома, заводы… А они все разворовали.
– Правильно, – крикнул молодой парень с заднего сиденья лишь для того, чтобы подзадорить старика.
Поскольку отставник был пьян, то женщины в автобусе приняли сторону очкарика. Дорогин не вмешивался, хватало своих проблем. Водитель пару раз через динамики предупредил, чтобы прекратили выяснение отношений в салоне, затем пару минут молчал, а после резко нажал на тормоза. Сцепившиеся старики упали на пол.
48 
