очень нудно 
31 
Сильное, упругое, мускулистое и такое горячее, что даже под мокрой рубашкой обжигает, проскакало в ее уме.
И в следующую секунду они, словно ошпаренные, отскочили друг от друга.
— Спички, — прошептала она не своим голосом.
— Да, проклятые спички, — тяжело выдохнул он.
Наконец коробок спичек затрещал в его руке, и по тому, как долго он пытался извлечь из него спичку и чиркнуть ею, Джессика догадалась, что его руки трясутся.
Кевин все же умудрился зажечь свечу, и свет вернул к жизни все, что до этого было поглощено темнотой: шероховатые стены пещеры, загадочные очертания их тел, тени. Они сели друг против друга.
— Мы здорово промокли. Что будем делать? — спросила она, потирая руками плечи.
— Можешь раздеться и закутаться в одеяло, — предложил он.
— А как ты?
— А я буду сидеть и ждать, пока просохну.
На теле одежда сохнет быстро.
Верю, подумала она, на таком горячем теле можно было бы заодно просушить и мою одежду.
— Кстати, можешь, закутавшись в одеяло, с успехом продолжить спать, — добавил он.
— А как ты?
— А я буду сушить свою одежду и сторожить тебя.
У Джессики не было сил ни возражать, ни предлагать или советовать ему что-либо. Она молча отвернулась к стене и стала стягивать с себя прилипшую к телу футболку. Пока она раздевалась, он тупо рассматривал рельеф на стенах пещеры.
— Подай мне, пожалуйста, одеяло, — тихо попросила она, продолжая стоять к нему спиной.
Ему пришлось встать, взять с пола одеяло…
И посмотреть на нее: ослепительную, соблазнительную… желанную.
Нет! — истерически завопил его рассудок. Он не имеет права хотеть ее, он не имеет права допускать и мысли о том, чтобы касаться ее, обнимать, ласкать, целовать… любить. Нет!
Но вместо того, чтобы прислушаться к голосу рассудка, Кевин подошел к ней и, накинув на нее одеяло, медленно и бережно провел руками по ее плечам.
Она повернулась к нему и открыто посмотрела в глаза.
— Спасибо, Кевин.
Он опустил голову и хрипло пробормотал:
— Не за что. Спокойной ночи.
— И тебе. Хотя о какой спокойной ночи может идти речь, если ты все равно не собираешься спать?
Она метнула на него насмешливый взгляд, потом опустилась на пол, уютно запахнула на себе одеяло и улеглась.
Кевин задул свечу.
Джессика проснулась, почувствовав, как солнечный луч, заглянувший в пещеру, нежно гладит ее по щеке. Она открыла глаза, но не сразу вспомнила, где находится. Только через несколько мгновений ее память лениво восстановила события прошлого дня.
Джунгли. Кевин. Плоды вельва. Пещера. Ночь.
Дождь.
Она приподняла голову и огляделась. Кевина в пещере не было. Выбравшись из-под одеяла, она принялась искать свою промокшую под ночным ливнем одежду. Одежды нигде не было.
Черт, куда она могла подеваться? Джессика обмотала одеяло вокруг тела и вышла.
Яркое утреннее солнце ослепило ее и заставило блаженно зажмуриться.
— Доброе утро, женщина пещеры! Как спалось?
Ослепленная солнцем, Джессика часто заморгала и, только прикрыв ладонью глаза, смогла наконец разглядеть его. Он стоял посреди лужайки с охапкой сухих веток в руках и выглядел свежим, бодрым, полным энергии, и только слегка запавшие глаза на смуглом, красивом лице, оттененном темной порослью щетины, свидетельствовали о бессонной ночи.
Джессика с трудом проглотила слюну. Он так чертовски сексуален, прострелило ее мозг, и в один миг она с волнением осознала свою едва прикрытую одеялом наготу.
— Ищешь свою одежду? Я разложил ее на камне у пещеры, чтобы она просохла.
Он бросил охапку дров на траву.
— Привет, лесной человек! — весело ответила она, стараясь справиться с приливом чувственности. — И спасибо за заботу о моей одежде.
Обернувшись, она увидела на стенах пещеры распятие из своих джинсов и футболки. Подошла и пощупала их.
— Еще не совсем просохли.
— Тогда не торопись одеваться. Можешь это сделать после завтрака, — посоветовал он и лукаво подмигнул. — Должен заметить, что тебе идет этот наряд пещерной женщины.
Он был на удивление игрив и весел. Она не ожидала увидеть его таким.
— Спасибо за комплимент. Значит, ты собираешься кормить меня завтраком?
— Конечно. Я не смогу отпустить свою гостью голодной. Хотя, признаться, завтрак будет скромным: чай и лепешки.
— Об этом мог бы не упоминать. Я еще вчера усвоила, что меня здесь не будут баловать кулинарными изысками. Уверена также, что мое участие в приготовлении завтрака не потребуется.
31 
