133 
Хубаксис грохнулся у него с плеча и начал ожесточенно пожирать траву. Время от времени он подскакивал, словно мячик, бился в корчах, пытался выломать собственный рог и пускал зеленоватую дурно пахнущую слюну. У крохотного джинна наступила ломка.
Лод Гвэйдеон наблюдал за этим с вежливым любопытством, одновременно поворачивая шампур. Оленина на глазах покрывалась золотистой корочкой. Индрак жадно облизнулся, принюхиваясь к ароматам.
Дэвкаци честно заработал будущий обед – он, как обычно, ходил за дровами. Правда, паладин просил принести всего лишь охапку хвороста, но Индраку и на этот раз показалось лениво собирать такую мелочь, так что он попросту выдернул с корнями старый вяз. Ветки отправились в костер, а часть ствола гигант приспособил себе вместо силового тренажера, делая теперь упражнения со штангой. Трехтонное бревно то резким рывком поднималось на вытянутых руках, то с грохотом швырялось на землю.
К костру подошла Моав. Сегодня у нее было хорошее настроение – она украсила волосы цветочным венком и слегка морфировала лицо, сделавшись более привлекательной. После нападения волков ошейник с нее все-таки сняли. Однако Креол предупредил, что если почует хоть что-нибудь нехорошее (а он сразу же почует!), прикончит в тот же момент. После того, как архимаг продемонстрировал колдунье черный посох с плененными душами ее собратьев, та стала необыкновенно тихой и робкой.
В руках Моав держала сонного зайца. Зверек подергивал розовыми ушками и недовольно шевелил хвостиком-помпоном.
– Взгляните, зеньор паладин, я приманила его Искусством… – игриво улыбнулась Моав, протягивая зайца лоду Гвэйдеону.
– Благодарю вас, – кивнул Генерал, забирая зверька и одним быстрым движением ломая ему шею. – Зайчатина очень хороша в рагу, если правильно приготовить, но на худой конец можно и просто поджарить… Вы умеете свежевать зайцев, ле… сударыня Моав?
– Вообще-то, на Серой Земле колдуны приравниваются к аристократии, – заметила та, уже успевшая узнать о обращениях, принятых на Каабаре.
– А на Каабаре они приравниваются к дерьму, – любезно ответил лод Гвэйдеон.
Моав вздохнула. Она уселась рядом с костром, задумчиво поглядела на спокойное и просветленное лицо паладина, и спросила:
– Зеньор рыцарь, почему вы ненавидите колдунов?
– Я вовсе не ненавижу их, сударыня Моав, – спокойно ответил паладин. – Я просто их убиваю.
– Но за что?
Лод Гвэйдеон только пожал плечами.
– За что крестьяне убивают полевок? За что кухарки убивают тараканов? За что дворяне убивают вшей? Сказано же в Астаро: «Колдовство есть один из первейших грехов, ибо исходит от Близнеца, разрушает добро и приносит вред окружающим людям». Убить колдуна – доброе дело, сударыня Моав.
– Но мы даже не знаем вашего Близнеца, – насмешливо улыбнулась та. – Как вы можете утверждать, что мы черпаем от него силу, если…
– Да, здесь вы правы, – торопливо оборвал ее лод Гвэйдеон.
Он выглядел несколько смущенным – действительно, с некоторых пор эта часть Астаро устарела. Ведь Близнеца больше не существует… а значит, и колдовство больше не может происходить от него.
– Видите ли, сударыня Моав… – замялся он, – …сейчас Астаро дописывают и исправляют в соответствии с недавно произошедшими событиями. Теперь известно, что Близнец не был Императором Тьмы, как считалось ранее, но всего лишь одним из множества ее Королей. Вы поклоняетесь кому-то другому, но он во всем подобен Близнецу и так же несет Тьму в души. Понимаете?
– Вообще-то, не очень. А почему же теперь вы разговариваете со мной… ну, невраждебно?
– Святой Креол повелел не причинять вам вреда, – невозмутимо ответил лод Гвэйдеон.
– А вы всегда делаете то, что велит владыка Креол?
Моав Ехидна начала называть Креола владыкой, как только разглядела его ауру. Он превосходил Бестельглосуда Хаоса в силе, а значит, имел полное право на этот титул.
– Разумеется, – все так же невозмутимо ответил паладин.
– А если он прикажет броситься на собственный меч? – изогнула уголки рта колдунья.
– Немедленно.
– Ну-ну… Вы так говорите только потому, что на самом деле он этого не прикажет… – насмешливо посмотрела на него Моав. – Хотела бы я посмотреть на вас…
– Сударыня Моав, паладины никогда не лгут, – строго посмотрел на нее лод Гвэйдеон. – В Астаро говорится: «Лгать легче, чем говорить правду, но единожды солгавший открывает свою душу Близнецу, и с каждой следующей ложью проход ширится». Ни один паладин никогда не произносил слов лжи. Никогда.
133 
