очень нудно 
232 
“Залы и коридоры Павловского дворца были переполнены генералами и офицерами после парада, и Чичагов, шествуя за Кушелевым, прошел мимо этой массы блестящих царедворцев, которые еще вчера поздравляли его с высоким чином контр-адмирала” – так написано в сборнике биографий сенаторов.
Его посадили в сырой каземат Петропавловской крепости, но перед этим он повидал генерал-губернатора графа Палена.
– Что вы так возмущаетесь? – сказал Пален адмиралу. – Сегодня посадили вас, а завтра посадят меня…
Скоро Чичагова навестил в крепости сам император, который нашел помещение “слишком чистым и светлым”, указав Палену, чтобы пересадили адмирала в каземат с крысами.
Наконец, император прислал к узнику графа Палена.
– Его величество приказали спросить вас, чего вы желаете: или служить его величеству, или оставаться в обществе крыс?
Чичагова было не узнать – весь зарос бородищей.
– Чего тут выбирать? – отвечал он. – Но весьма досадно, что этот же вопрос государь не догадался задать мне раньше, а начал сразу с раздевания и отнятия последних денег.
Тюремный цирюльник побрил узника, Чичагов был обряжен в драный сюртучишко с чужого плеча. Таким его доставили в Зимний дворец, где адмирала встретил язвительный Кушелев:
– Поздравляю: сидя в равелине, вы даже располнели.
– Распух – точнее! Где мой мундир?
– Он остался в гардеробе Павловского дворца, за ним уже послали курьера. Император желает вас видеть…
Павел взял руку Чичагова, прижав ее к своему сердцу:
– Забудем все, останемся друзьями. Знаете ли, что явилось причиной моего гнева? Ваши якобинские правила.
– Правила? – удивился Чичагов. – Да разве я штурмовал Бастилию? Напротив, это вы заточили меня в свою Бастилию.
Далее цитирую речь Павла I: “Если вы якобинец, – продолжал он, – то представьте себе, что у меня на голове красная шапка, что я ваш главный начальник, а вы повинуйтесь мне…” Чичагов обещал повиноваться “начальнику якобинцев”, носившему корону. Адмирал понадобился царю, чтобы он возглавил эскадру, посылаемую на помощь английскому флоту – против французов.
Указ об этом был подписан 3 июля 1799 года, а сама экспедиция именовалась “секретной”. Но вскоре Павел рассорился с Уайтхоллом и отозвал эскадру обратно, а Чичагов вернулся в Ревель с нежной мисс Проби, которую по-русски стали величать Елизаветой Карловной. Новобрачные зимовали в Кронштадте, где флот готовился отразить возможное нападение эскадры адмирала Нельсона… Павел снова пожелал видеть Чичагова:
– Вот видите в моем кабинете бюст Бонапарта, и отныне мои планы будут совмещены с его планами, дабы покарать Англию…
Страшась русско-французского союза, Англия устроила заговор в Петербурге, и в марте 1801 года император Павел I был убит по всем правилам уголовного искусства. Россия вступала в XIX век, а на рабочем столе адмирала Чичагова тоже появился бюст первого консула Наполеона Бонапарта. Это почитание культа личности Наполеона было тогда общим европейским поветрием, и ставить его в укор адмиралу никак нельзя…
Молодой император Александр I на другой же день после убийства своего отца зачислил Чичагова в свою свиту.
– Срочно езжайте в Ревель, – наказал он ему, – чтобы отвадить адмирала Нельсона от привычки шляться у наших берегов…
Очень скоро Чичагов сделался доверенным лицом императора; современники оставили нам свидетельства, что он, крайне самолюбивый и не в меру горячий, бывал вежлив только с низшими, но даже императору никогда не боялся дерзко высказать самые жестокие истины. Мало того, Чичагов доказывал царю, что пора отменить крепостное право, столь позорное для русского народа. Александр I был хитер; он покорно выслушивал Чичагова, украшая его орденами, произвел в вице-адмиралы, назначил в сенаторы, пожаловал ему имение на Виленщине:
– Вы меня растрогали прямотой своего характера. Но менять что-либо в порядках Руси нам еще рано…
Управляя морским министерством, Чичагов с его строптивым нравом оказался на своем месте. Не боясь наживать врагов и завистников, он преследовал злоупотребления и казнокрадство на флоте, улучшал кораблестроение и укреплял гавани, он запретил заковывать матросов в колодки, по берегам морей ставил сигнальные маяки, занимался морской медициной и гигиеной, налаживал производство навигационных инструментов. Ему исполнилось сорок лет, когда он стал полным адмиралом.
232 
