очень нудно 
67 
– Всегда забавно видеть, как волнуются на кораблях при виде наших хрюшек! Нет, им не увернуться… сейчас… вот!
Банг – раздался взрыв, гидравлический «молот» двинул в корпус лодки, и четвертый отсек вдруг доложил:
– Фильтрация заклепок… у нас появилась «слеза»!
– Ах! – огорчился Зеггерс. – До чего же ослабел корпус.
– Виноват ты сам, Ральф, – недовольно заметил штурман. – На кой черт ты всегда стреляешь с дистанции, на которой нас контузит от собственных взрывов?
– Зато не нужно ломать голову в тригонометрии…
На лодке услышали треск: это море рвало стальные переборки пораженного корабля, и Зеггерс скомандовал на всплытие.
– Американец удирает, – сказал он. – Очевидно, у него хорошие машины… Мы его сейчас прикончим артиллерией!
Всплыли. Транспорт под флагом США наращивал скорость. Торпедированный же «англичанин» быстро тонул, переворачиваясь. В его трюмах, кажется, были запасы мазута, и теперь толстым слоем, очень медленно, как асфальт по мостовой, мазут растекался по стылой воде, а в нем беспомощно барахтались ошеломленные взрывом и ужасом люди.
– Полный вперед! – скомандовал Зеггерс, и внутри субмарины, чихнув от напряжения, открыли пальбу запущенные дизеля, клапаны которых давали сейчас больше 2000 выстрелов в минуту; люди в отсеках, как рыбы, разевали рты, но объясняться им приходилось больше на пальцах. – Добавить оборотов!
«Американец» поднатужился турбиной – стал удирать.
– Огонь! – велел Зеггерс комендорам, но пушка смолчала.
Заряды наружных кранцев отсырели в морской воде при частых погружениях, а сухой боезапас изнутри погребов лодки наверх подать еще не успели…
– Стоит ли нам утруждать дизеля? – сказал Зеггерс. – Этого «американца» подберут другие из нашей стаи…
– Там бродят шлюпки, – показал сигнальщик за корму.
Зеггерс поднял к глазам тяжелый бинокль с фиолетовыми, как тюльпаны, линзами. Цейс приблизил к нему шлюпки со спасающимися англичанами. Сухой боезапас уже подали наверх.
– Разбейте их… – с ленцой приказал Зеггерс и нагнулся над люком, откуда несло ужасным зловонием. – А когда будет готов кофе?
Комендоры расстреляли шлюпки. Мазут растекался по морю, сглаживая своей пленкой острые гребни. Кое-где круглыми мячами прыгали среди волн головы англичан.
– Ну, я думаю, тронемся дальше, – заметил Зеггерс.
Громадный крест (черный, в белом круге), выведенный на носовой палубе лодки, – чтобы не бомбили свои самолеты! – окатывало водой. Зеггерс велел комендорам убраться в отсеки, перевел субмарину в позиционное положение, чтобы над морем двигалась только рубка… Там он и стоял, в укрытии козырька рубки, попивая кофе, куря сигарету и слыша вопли гибнущих людей. В глубину поста он передал рулевому:
– Возьми немножко вправо… тут барахтается один Чарли Чаплин, и я хочу малость с ним позабавиться!
Подводная лодка подцепила тонущего человека своей палубой, полупогруженной в воду, и человек вдруг почуял под собой опору, не веря в свое спасение. Но вид его был ужасен и даже отвратителен. Весь черный и липкий от мазута, со следами ожогов на голом черепе, он катился сейчас через всю палубу, взмахивая руками, пока волной не ударило его о железо рубки. Пальцами он протер себе глаза, слипшиеся от мазута. Ухватясь за пушку, стал подниматься. Его тут же стало рвать – черной маслянистой нефтью.
Вряд ли сейчас он понимал что-либо: куда попал и что это за море… Он не сразу увидел склоненное над ним лицо гитлеровского подводника. А выше билась на ветру мокрая тряпка флага со свастикой. И тогда человек стал понимать, куда он попал. Зеггерс меж тем охотно наблюдал за ним и его действиями. Было любопытно, что станет просить этот человек сначала: водки?.. пощады?.. убежища?
– Откуда вы шли? – дружелюбно спросил его Зеггерс.
Мешая английские и немецкие слова, британец заговорил:
– Мы шли на Архангельск… из Хваль-фьорда. Возьмите меня, комендор… я же не сделал вам ничего дурного…
– А какой был груз? – опять спросил его Зеггерс.
– Самолеты… и еще что-то в ящиках. Я не знаю, что там лежало… Возьмите меня, я немного места займу на вашей лодке!
– А как называется это судно США, что ушло от нас?
– Это был сухогруз «Винстон-Саллен», он шел от Бостона… Возьмите! Ради Бога, который един для всех нас, христиан… Ради себя возьмите: в старости этот поступок послужит вам утешением… Ради матери, если она ждет вас с моря!
67 
