Последние отзывы

  99  

С отходом кавалерии Зейдлица над полем битвы вдруг наступило непонятное затишье. Непонятное лишь тактически, это затишье объяснимо по-человечески: просто не может человек быть всё время в таком аду. Надо хоть обтереть лицо от крови…

– Хорошо, – сказал Фридрих, не мешая этой тишине и покою. – В два часа дня я начну все сначала…

* * *

В два часа дня Фридрих правым крылом обрушился на левое крыло русских, нещадно избивая их артиллерией. По сути дела, король повторил свою «косую атаку».

– Если уж и сейчас не закончим, – сказал он де Катту, – тогда не знаю, закончим ли мы вообще.

Пруссаки начали хорошо. Солнце било русским в глаза, ветер нес в их сторону дым и песок, поднятый кавалерией. Неожиданно с левого фланга русских – навстречу пруссакам – вымахала панцирная конница. Кирасиры-латники на глазах Фридриха в капусту изрубили два его любимых полка. Первую линию пруссаков латники опрокинули – пошли рубить вторую. Нахрапом русские вдруг взяли у Фридриха две его новенькие батареи…

– Что происходит? – переживал де Катт. – Что творится?

– Спокойно, мой друг, спокойно, – говорил король…

И тут Фридрих сам не заметил, как оказался в самой гуще боя. Вокруг короля с хрустом ломались штыки, визжали пули. Адъютантов его убило сразу. Раненый паж был затоптан лошадьми. Короля узнавали в этой свалке только по голосу и шляпе. Положение спас Зейдлиц, отбросивший русских кирасир назад…

Король, оправляя на себе мундир, вернулся на пригорок.

– Началась свалка! – сообщил он де Катту. – Можно руководить баталией, но дракой командовать нельзя… Спасибо Зейдлицу: еще минута – и меня бы растоптали, как корку хлеба…

Зейдлиц уже сокрушал левое крыло русских.

Король крикнул:

– Помогите же ему пехотой, черт возьми… Дайте же наконец русским прямо по лбу – так, чтобы они не встали!

Прусская инфантерия снова пошла вперед. Ворвавшись в обозы, она стала резаться с русскими. Разбили одну фуру, и к ногам пруссаков тяжело потекло из ящиков русское золото (случайно наскочили на армейскую казну). Пруссаки набили карманы золотом и тут же убрались прочь.

Фридрих не понял, отчего сорвалась атака, и послал туда второй отряд пехоты. Он тоже награбил золота, сколько мог унести, и отступил… Фридрих опять не понял причины своего неуспеха:

– Видите, де Катт, что творится? Я же говорил вам: скоро я перестану понимать что-либо в этом сражении…

А потом откуда-то (откуда?) загрохотали русские единороги, и пруссаки развили такую прыть, что даже капралы с палками не могли за ними угнаться. С высоты кургана король сосредоточенно следил за бегством своих ветеранов.

– Вы посмотрите на этих русских! – заметил он почти восхищенно. – У них есть чему поучиться… Русские держатся великолепно, а мои негодяи уже бегут, словно поганые крысы!

Из грома сражения притащили пленных. Среди них был и генерал граф Захар Чернышев… Король дружески потрепал его по плечу:

– Какой рост! Какая стать! Вам бы служить у меня, граф… Не бойтесь, скоро я вас обменяю на какого-нибудь своего оболтуса… Кстати, – указал он на Цорндорф, – много там еще ваших?

– На Руси народу хватает, – скромно отозвался Чернышев.

– Ну, посидите, граф. Отдохните. Наверное, вы устали…

Зейдлица отбросили. Прусская пехота прижалась к земле. Капралы не могли поднять ее даже палками. Артиллерию разбросало по полю, пушки стояли без прислуги… Всюду был заметен хаос.

– Кажется, это финиш, – сказал король де Катту.

Нравственный перелом в душе противника так и не наступил, а близился уже вечер. «Сколько же они хотят воевать?..» Даже тот тупик, в который загнал Фридрих русские войска, не сыграл решающей роли. Наоборот, русские прорвали его же линию, они создавали для себя широкий выход на поле битвы… Фридрих так и не знал, что против него воюют солдаты России – одни, без командующего! Какой бы удар был нанесен его честолюбию, узнай он только истинную правду! Кровоточа и падая от изнеможения, прусская армия сворачивала битву. Нравственный перелом определился. Но не в русских – в немцах!

Прискакал откуда-то Шорлемер, забрызганный кровью, доложил с тревогой:

– На левом фланге опасно, король!

– Что там еще случилось?

– Русские тучей идут со штыками…

– Не пугайте меня, Шорлемер. Я уже заканчиваю сражение.

Было еще светло, когда король запорол горячку.

– Уже темно! – говорил он. – Хватит, хватит… Я плохо вижу, и глаза мои слезятся. Что не успели сделать сегодня, то будем заканчивать завтра…

  99