15 
— А Лизе и Полли сделать второй совместный выходной.
— Как скажешь, милая! — Орвил поцеловал ее. Агнесса всегда хорошела к вечеру: глаза становились больше, цвет их глубже, кожа — словно бы заново посвежевшей… И он не понимал, в чем тут секрет: ведь она устала за день. Волосы Агнессы, полураспущенные, живописными прядями разметались по плечам, по светлому шелку пеньюара. Ночь давала ей новые силы, делилась с нею своим очарованием и тайной.
— Орвил…— Агнесса замялась, ее все еще волновали впечатления дня.
— Что, дорогая? — улыбнулся он: у него уже было другое настроение.
— Я о Джессике… Она целыми днями пропадает у Рейчел на кухне…
— Не целыми днями! Позавчера — да, а так… ее где только не встретишь!
— И все-таки мне это не нравится.
— Почему? Пусть знает, как что приготовить. Девочке это всегда пригодится.
— Но ведь она будущая барышня, — озабоченно произнесла Агнесса.
— Барышне тем более пригодится, — спокойно ответил Орвил. — Ты хочешь вырастить ее белоручкой? Зачем? Выйдет замуж и сможет угостить мужа блюдом собственного приготовления. Ты же так делаешь иногда.
— Неужели придет такое время, когда Джессика выйдет замуж? Тогда я уже буду старухой!
— Могу сказать тебе совершенно точно, Агнесса: старухой ты не будешь никогда! — смехом заявил муж. — А Джессика лет через девять — десять будет невестой! Скоро!
— Нет, не скоро еще! — Агнесса повеселела. — Я пойду пожелаю ей спокойной ночи!
— Иди, дорогая. Кстати, переживаешь ты напрасно: Рейчел хорошая женщина, она девочку не испортит. Она одинокая; ни мужа, ни детей, вот и привязалась к Джессике… Иди и возвращайся скорее!
В комнате Джессики еще горел свет, потухший при приближении Агнессы. Одновременно послышался стук и скрип кровати.
— Опять читала, проказница! Не притворяйся, что спишь! — сказала Агнесса в темноту.
— Я сплю мама! — обиженным тоном произнесла девочка, но в следующую секунду, не выдержав, расхохоталась.
Агнесса вошла и зажгла лампу. Джессика уже давно привыкла спать без матери и Лизеллы, тем более что при ней неотлучно находился Керби. Пес не поднял положенной на лапы головы, только тяжело вздохнул и снова закрыл глаза.
Джессика лежала в постели; Агнесса, как всегда, присела на край.
— Как ты сегодня? — спросила она, потрепав волосы дочки.
Джессика оживленно перечислила все свои открытия (которые делала ежедневно), но больше всего ее, понятное дело, увлекла история с Консулом. Разговор велся, в основном, об этом.
— А у Рейчел ты была? — спросила Агнесса.
— Была! Мы там с Лизой и Полли пили чай, а потом…
— Дело в том, Джесс, — Агнесса, — как раз об этом я и хотела тебе сказать. Я знаю, ты любишь Рейчел, но нехорошо постоянно пропадать на кухне и, тем более, пить там чай вместе с Лизой и Полли.
— А почему нехорошо? — немедленно спросила Джессика. — кухне чисто, а когда я что-нибудь готовлю, то Рейчел дает мне передничек. И я не мешаю ей, помогаю наоборот…
— Потому что ты будущая барышня, а барышни не готовят сами и не пьют чай с прислугой. Если ты будешь так поступать, то люди скажут, что ты кухаркина дочь.
Последние слова очень насмешили девочку.
— Кухаркина дочь?! Дочка Рейчел?! Кто скажет? Рей?
— Не только Рей. Вообще, все люди.
— А кто знает, что я бываю на кухне? — поинтересовалась Джессика, перестав смеяться.
— Узнают.
— И что?.. — искренне удивилась она.
Агнесса замолчала. Она вспомнила свои приятельские беседы с Терри в доме Аманды, поход на рынок с негритянкой Мери… Она понимала, что не стоит внушать дочери подобные мысли, воспитывая в ней ненужное высокомерие; в конце концов, прав Орвил: ничего здесь страшного нет. Хотя неизвестно, что бы он сказал, если б речь шла о. его родной дочери. Она подумала так и сразу ощутила стыд. Не ей так думать об Орвиле и не ей запрещать Джессике то, что та делает сейчас. Не ей, потому что…
Тут выяснилось, что и Джессика кое о чем подумала.
— Мама, — сказала она, — помнишь, еще до того, как у нас появился папа, и мы переехали к нему жить, ты учила меня шить и варить кашу и говорила, что девочке все нужно уметь делать? А сама ты мыла посуду! Тогда я что, не была будущей барышней?
Агнесса прикусила язык. Вот он урок: не забывай и не заносись! Урок, преподанный семилетней дочерью, оказавшейся разумней.
— Извини, маленькая, — ответила она, — мама сегодня говорит и делает одни только глупости. Конечно, ты можешь сколько угодно общаться с Рейчел, Лизой и Полли… Думаю, это не повредит.
15 
