очень нудно 
147 
— Сигизмунд, у тебя хоть одна монетка завалялась? — растерянно спросил я. У меня, как известно, не было даже карманов.
— Да откуда? — возмутился принц. — Ты же сам велел все оставить. А что это за черепки такие?
— Эх, темнота-темнотища… — сладко потянулся стражник. — Черепков он не знает… Вы откуда приперлись-то, неграмотные такие?
— Откуда надо, — мрачно ответил я. — Нет у нас черепков твоих. И вообще денег нет, никаких. Но ты нас лучше все равно пропусти, а я тебе потом деньги отдам.
— Не по правилам… — хитро закачал пальцем из стороны в сторону стражник, но вдруг резко осекся.
Просто я резко выбросил вперед руку с выпущенными когтями и молниеносно вырезал у него на лезвии алебарды пятиконечную звездочку. Железная фигурка медленно вывалилась из основной части и упала на землю. Стражники зачарованно уставились на нее. Потом на дырку в лезвии. У нее были такие гладкие края, словно я пользовался не когтями, а лазерным лучом.
— Порча казенного имущества… — неуверенно заговорил первый стражник, но второй быстро дернул его за рукав. — А, ну да… Мы тут, значит, посовещались и решили пустить вас сегодня, так сказать, в долг. Потом отдадите — когда уходить будете. Заработаете и отдадите.
— Только имена назвать все равно нужно, иначе запрещено! — опасливо сообщил второй стражник. — Уж не обессудьте.,.
— Угу. Я Олег Бритва. Это Сигизмунд Ноно Митхату. Устраивает?
Стражник удовлетворенно кивнул, вырисовывая какие-то закорючки на листке бересты. Не уверен, что он действительно умел писать, — по-моему, просто делал вид. Но, по крайней мере, на торжок нас наконец-то пропустили.
Собственно говоря, внутри ничего особо интересного и не было. Весь этот торжок вполне мог бы поместиться на какой-нибудь небольшой московской улице. Несколько деревянных домиков различной формы и содержания, здоровенная конюшня, откуда доносились разные вопли животных, пара каменных складов, двухэтажная корчма (кстати, самый большой дом на всем торжке) да обширные торговые ряды. И люди, люди, люди…
Хотя, сказав «люди», я не до конца выразил суть. Людей здесь было не больше половины — вторая половина состояла из представителей других рас. Мужики (и тетки, конечно, тоже) с остроконечными ушами и небольшими рожками на плешивых макушках. Голубокожие великаны трех метров ростом, но такие тощие, что любой из них спокойно мог спрятаться за футбольной штангой. Кишкообразные создания, передвигающиеся какими-то странными вихляющими прыжками. Полуметровые лилипуты, закованные в чешуйчатые панцири с торчащими оттуда головами и толстыми спиралевидными хвостами. Сгорбленные уродцы с клыкастыми пастями и огромными перепончатыми крыльями, волочащимися за спиной. Действительно, шесть рас…
— Это только основные, — тут влез в мои мысли Ра-бан. — А есть еще и одиночные индивидуумы.
Интересно, а как местные стражники добиваются от этих крылатых уплаты пошлины? Им-то совсем необязательно входить на Торжок через ворота — к их услугам все небо. Я бы и сам так сделал, если бы охрана была покруче. Или, может, крылья у них нефункциональные? Рудименты?
— Экзотично! — высказал свое мнение принц, вертясь по сторонам. — Как на Мглене-5, на ежегодной ярмарке. Может, сходим, перекусим?
— Угу. Только у нас денег нет. Сомневаюсь, что моих когтей хватит еще и на ресторан. Надо где-нибудь чего-нибудь натырить…
Мы некоторое время прогуливались по площади торжка. Потом принца заинтересовала небольшая группка людей, которые увлеченно следили за каким-то процессом возле трактирной стены. Мы подошли поближе и растолкали зевак локтями. Особенно старался я.
— Эй, а ну подходи, ставь деньгу, испытывай удачу! — разорялся сидящий на небольшом коврике мужичок. — Угадал, где орешек, — считай, на дороге деньги нашел! Бесплатно деньги раздаю, пользуйтесь, пока не спохватился!
Вообще-то это был не человек. Скорее уж мартышка, обезьян какой-то —тощий, волосатый, с вытянутым рыльцем и хитрющими глазенками. Ножки коротенькие и скрюченные, зато руки длиннющие, ловкие, все четыре штуки. Сейчас эти хапалки мельтешили со страшной скоростью, переставляя с места на место три скорлупки какого-то очень крупного ореха — поменьше кокосового, но ненамного. Под ними то и дело показывался другой орешек — маленький, но зато целый.
— Играю! — вызвался какой-то крупный дядя в ермолке. — Во, кладу черепок!
147 
